— Мне нужна ты, — убежденно проговорил Леня, хватая меня за руки. — Только ты, Маша. Ни Ольга, ни кто-либо еще… Только ты моя родственная душа.

— Леня, я не думаю, что нам стоит продолжать общение, — мягко проговорила я, высвобождая руки.

— У тебя появился другой? — заглядывая мне в глаза, спросил Леня.

Разумеется, первым делом я подумала о Йоване. Снова вспомнила о наших поцелуях у него в комнате. К щекам прилил жар, что, конечно, не осталось незамеченным для Лени.

— Наташа сказала, что ты приходила не одна. Она видела вас в окно.

— О господи, — выдохнула я. — А это еще для чего?

— Я у нее спросил, одна ли ты была, она ответила, что нет. С кем ты поехала? С тем шутом гороховым, да?

Конечно, он имел в виду Славу.

— Я была со Славой, — ответила я, не видя смысла это скрывать.

— Так и думал, — в голосе Лени зазвучал металл. — Так и думал, что ты променяешь меня на него.

— Леня, ну что ты несешь? — устало спросила я. У меня уже не осталось сил ругаться. — Слава — мой друг. Я тебе сто раз говорила. И вообще, больше не вижу смысла отчитываться перед тобой. Все кончено!

Я первой поднялась со скамейки, но Леня снова схватил меня за руку с такой же силой, как тогда, на вечеринке. Только на сей раз я не плакала. Выразительно посмотрела ему в глаза, давая понять, что таким образом он ставит жирную точку в нашем общении. Леня словно обмяк. Выпустил мою руку и отвернулся. Я покинула двор быстрым шагом. Сердце еще долго гулко стучало — то ли от спешной ходьбы, то ли от охватившего волнения.

Неделю Леня не появлялся в моей жизни. Но я всякий раз с опаской выходила во двор. И как-то заметила его на набережной, через дорогу от университета. Лика шла рядом и беспечно о чем-то болтала, когда я резко остановилась. Подруга проследила за моим взглядом и тоже увидела Леню. Конечно, Славка первым делом просветил Лику, и она была в курсе Лениных «странностей».

Леня сидел на гранитном парапете и смотрел на воду.

— Бежим, — скомандовала я, разворачиваясь.

Лика припустила за мной без лишних слов. К счастью, мы остались незамеченными. Бежали по проспекту, звонко стуча каблуками. Лика потом долго не могла отдышаться и сказала, что так дело не пойдет. Я не смогу постоянно от него бегать. Леня превращался в настоящего сталкера. Каждый день присылал мне СМС с пожеланием доброго утра и делал вид, что не было никакого расставания. Я жила словно на пороховой бочке и чувствовала, что так просто это не закончится. Вот-вот рванет так, что мало не покажется. Но как предотвратить взрыв, пока не знала.

Мысли о Лене, как и его бесконечные сообщения с признаниями в любви, изводили меня. Я даже пропустила день приезда отца. Мы с мамой снова поссорились, и я лежала в комнате с зашторенными окнами. Хотелось пораньше уснуть и проспать до утра, но тревожные мысли не давали покоя. В выходные мне предстояла поездка на дачу. Кажется, нашлись покупатели. Об этом бабушка сообщила по телефону упавшим голосом. Я сомневалась, что в октябре Йован и его семья приедут на дачу, но все-таки теплилась надежда, что я смогу хоть одним глазком его увидеть.

Я закинула ноги на стену и через смартфон включила на умной колонке плей-лист со страницы Йована. Решила, что хотя бы так мы будем ближе. Влюбленная сумасшедшая, такая же, как Леня… Из динамиков полилась песня Hazy группы Thought Beings. Я разглядывала свои голые ноги. Загар уже смылся, как и летняя безмятежность. Песня доиграла до конца, и я включила ее снова, поставив на репит. Не услышала, как дверь приоткрылась и в комнату заглянул папа.

— Тук-тук, — сказал отец.