– Что будет с тобой? – Терранин задал свой вопрос совершенно автоматически. Он желал лишь удержать ее голос, избавиться от одиночества ночи.

– Идвир обо мне позаботится. Он… Он благородный. Мерсейцы, за редким исключением, – хороший народ. Мы хотим спасти тебя от зла. Если только… ты… – Голосок девушки задрожал. – Беги, милый. Беги, пока не поздно. Я хочу запомнить тебя… таким, каким ты был… Да хранит тебя Господь! – Она заплакала и прервала связь.

Терранин стоял, не замечая времени, пока наконец Книф не спросил:

– Что случилось, Доминик?

– Храйх  , запутанная история.

Флэндри передернуло. В нем вспыхнул гнев.

«Нет! Я не позволю, чтобы меня как котенка засунули в машину для прочистки мозгов. Но они сильно ошибаются, если считают, что я вежливо перережу себе горло или убегу в холмы и тихо превращусь там в ледышку. – В глубине его души ребенок стонал от ужаса всепожирающей ночи, но зрелый мужчина не позволял ему распускаться. – Если они желают поставить крест на моей персоне вместе со всем, что у меня внутри, клянусь, им придется дорого заплатить за это удовольствие».

– Доминик, ты меня слышишь?

– Слышу.

В голове терранина неожиданно прояснилось. Нужно было только позвать, и на поверхность всплыли нужные куски информации, появились идеи. Еще не все карты пущены в ход. Конечно, их осталось совсем немного и на руках у него только двойка и четверка, но они одной масти и, значит, остается надежда на флеш‑рояль в пиках.

– Слышу. Я размышлял о том, что она мне сказала, Книф. У нее появилось желание перейти на сторону Ройдхуната. – «Это не так уж далеко от истины, мерсейцы сами, должно быть, думают примерно так же, поэтому мои слова не принесут ей вреда. Но больше я ничего не скажу. Им никак нельзя узнать, что она пыталась спасти меня от унизительной смерти. Пусть себе считают, что весть о предательстве сбила меня с панталыку. Идвир со своей стороны поможет им утвердиться в этой мысли. Не скупись на благодарности, приятель: в твоем положении тебе может понадобиться любая, карта, а эта не из самых худших». – Ты понимаешь, мне… мне несколько не по себе. Я здесь больше не нужен. Экспедиция в любом случае скоро уйдет отсюда. Я пойду вперед и попытаюсь все хорошенько обдумать.

– Приходи, – мягко пригласил Книф. – Я не буду тебе мешать.

Мерсеец, конечно, не мог сожалеть о том, что его государство получило нового агента, но он сочувствовал (так, по крайней мере, ему казалось) патриотическим переживаниям Флэндри.

– Благодарю, – произнес терранин и усмехнулся.

Громко стуча ботинками, Доминик двинулся в обратный путь. Временами из‑под его ног вылетал камень и с шумом катился вниз по склону. Иногда он чуть не падал, поскользнувшись на обледеневшем участке земли. Со всех сторон одинокого путника обступила тьма. Лишь луч фонаря освещал небольшую часть утонувшей в клубящемся тумане тропинки. Флэндри перестал обращать внимание на холод: он был слишком занят размышлениями о своем следующем шаге.

Книф, естественно, предупредил остальных, что терранин ушел вперед, поэтому мерсейцы не станут спешить вслед за ним. Куда же ему пойти? Дружище Книф нальет своему расстроенному приятелю чего‑нибудь покрепче. На аэробусе трудно найти уединенное место.