Встреча происходила в ресторане. Вообще-то это не в его правилах, обычно Нечаев принимал всех в офисе, но сейчас особый случай, и немолодому, тучному хозяину издательства пришлось покинуть свой уютный кабинет с удобным креслом, сделанным на заказ, и ютиться на неудобном стуле, слишком маленьком для его массивной фигуры. Но ведь не попросишь два стула!

— Так сколько я получу? — требовательно спросила собеседница.

— Если подпишете договор и станете выполнять все требования, то можно обговорить некую сумму, которую вы получите сразу, вдобавок вам ежемесячно будет выплачиваться определенное вознаграждение. Внакладе не останетесь, уверяю вас.

* * *

„Вольво“ вырулил на Ленинградское шоссе, и лишь тогда Толик разродился глубокомысленным замечанием:

— Слышь, Алка, врет этот чморик-то…

— Ты о ком?

— Дак этот, который щас подвалил.

— Филипп, что ли?

— Ну. — Верный оруженосец, как всегда, был немногословен.

— С чего ты взял?

— Дак он за нами катил.

— Толян, не тяни кота за рога! — не выдержала Алла. — Объясни толком.

— Я его в зеркале увидал, еще когда мы в аэропорт ехали. Наврал чморик, будто друга провожал Он за нами тащился от твоего дома. После к нам Виталька подсел, на аэропортовой стоянке вы с ним вылезли и пошли Ларку встречать, а этот вроде дернулся, дверцу уже открыл и высунулся, но че-то передумал и обратно в тачку залез. Сидит и сидит, а я думаю, че он тут делает-то? Я уж пушку из-под сиденья достал и с предохранителя снял, а тут вы подвалили. Может, он псих какой?

— Ну, мой верный оруженосец… — покачала головой Алла. — Нет слов, одни чувства. Ты стал заправским сыщиком — заметил наружное наблюдение. Никогда не верь первому встречному и самому себе, — поделилась она броской фразой, но, видя, что Толик не очень-то понял, пояснила:

— В данном случае твоя подозрительность излишня — Филипп не опасен.

— А че врет тада?

— Да мало ли какие у него соображения? Может, ехал в аэропорт по какому-то делу, и мы совершенно случайно шли цугом. А увидев меня с Виталькой, подумал, будто это мой любовник, и колебался, не осмеливаясь подойти. Так что зря ты за пушку хватался. Ты уж впредь держи себя в узде, а то ухлопаешь ненароком ни в чем не повинного человека. Впадая в гнев, вымещаешь на себе ошибки другого.

— А кто таков этот Филипп? — подал голос Виталий.

— Я же сказала — художник.

— А я и не заметил, что он за нами едет. Позор моим сединам.

— Это я тебя уболтала, напарник, вот ты и утратил бдительность. Да и нег оснований бояться слежки.

— Что-то мне это не нравится…

— Пресловутое чутье профессионального сыщика? — подначила верная боевая подруга.

— Если все было так, как говорит Толик, поведение Филиппа нелогично.

— Так он же творческая натура! У них все не как у людей.

— Подруга, это с ним ты была на тусовке в „Орниксе“? — спросил Казанова. — Помнишь, восьмого марта прошлого года?

— Ага. Тогда мы с Филом сотворили одну забавную штуку.

— Я в курсе, — рассмеялся он. — Весь деловой мир славно повеселился.

— Еще бы! Смех и зевота заразительны.

— Красивый парень. А почему ты его бросила, подруга?

— Последовала совету Дизраэли: разлука должна быть внезапной, отшутилась Алла.