— Я забыла о времени, — сказала Регина.

— Забыла о времени? С кем?

— Мне что, нельзя отвлечься? — нетерпеливо бросила она. — Будто все часы нашей жизни одинаковы! Будто всегда имеет смысл отмерять время!

— Да что на тебя нашло? — изумился Роже. — Где ты была?

— Я такой ужин приготовила, — вставила Анни. — Пирожки с творогом.

— Пирожки… — повторила Регина.

Она вдруг рассмеялась. В семь часов — пирожки, в восемь — Шекспир. Все на своем месте, каждая минута: их нельзя разбазаривать, они быстро утекают. Присев на стул, она медленно сняла перчатки. Там, в комнате с пыльным полом, есть человек, который считает себя бессмертным.

— С кем ты была? — не унимался Роже.

— С Фоской.

— И из-за Фоски ты пропустила репетицию? — недоверчиво спросил он.

— Да не так уж важна эта репетиция, — отмахнулась она.

— Регина, скажи мне правду, — потребовал Роже. Посмотрев ей в глаза, он задал прямой вопрос: — Что случилось?

— Я была с Фоской и забыла о времени.

— Так ты тоже сходишь с ума, — проронил Роже.

— Хотелось бы, — ответила она.

Она огляделась по сторонам. Моя гостиная. Безделушки. А он вытянулся сейчас на желтом покрывале там, где меня уже нет, и он верит, что видел улыбку Дюрера, глаза Карла Пятого. Он смеет в это верить…

— Он совершенно необычный человек, — сказала она.

— Он псих, — сказал Роже.

— Нет. Все куда интереснее. Он только что сообщил мне, что бессмертен.

Она с неприязнью заметила, что они явно оторопели.

— Бессмертен?.. — повторила Анни.

— Он родился в тринадцатом веке, — бесстрастно начала Регина. — В тысяча восемьсот сорок восьмом году он заснул в лесу и провел там шестьдесят лет, а потом еще тридцать лет в доме умалишенных.

— Довольно шуток, — сказал Роже.

— Почему бы ему не быть бессмертным? — спросила она с вызовом. — Мне кажется, что это не большее чудо, чем родиться и умереть.

— О, прошу тебя, — взмолился Роже.

— Даже если он и не наделен бессмертием, он считает, что наделен им.

— Классическая мания величия, — сказал Роже. — Это ничуть не интереснее, чем человек, возомнивший себя Карлом Великим.

— А кто сказал тебе, что человек, возомнивший себя Карлом Великим, неинтересен? — задала вопрос Регина и, внезапно разозлившись, воскликнула: — А вы оба, вы что, считаете, что вы интересны?!

— Это грубо, — обиженно заметила Анни.

— И вы хотели, чтобы я уподобилась вам, — сказала Регина. — Неужто я создана похожей на вас?

Она вскочила, прошла в спальню и захлопнула за собой дверь. Я похожа на них! — яростно твердила она. Мелкие люди. Мелкие жизни. Почему я не осталась там, на той кровати, почему испугалась? Неужто я так малодушна? Он идет по улице, совсем незаметный в своем сером габардиновом плаще, и шляпе и думает: я бессмертен. Мир принадлежит ему, время тоже, а я — так, мошка. Кончиками пальцев она провела по нарциссам, стоявшим на столе. Если бы я тоже верила в то, что бессмертна. Бессмертны запах нарциссов и лихорадка, что горячит мне губы. Я бессмертна. Она растерла в ладонях цветочные лепестки. Бесполезно. Смерть крылась в ней, она знала это и с готовностью принимала.