— Помнишь тот день в моем кабинете? Когда мы расстались с Билли, и я плакала?

Я киваю.

— Я должна была быть раздавлена, и я была, какое-то время. Но потом пришел ты, и обнял меня. И я больше никогда не хотела тебя отпускать. Казалось, это то, что мне было нужно, что все, чего я хотела было как раз передо мной. Вот тогда я и узнала. Что как-то ты засосал меня, и я влюбилась в тебя, — она тихонько смеется, — я так испугалась…

Нисколько не сомневаюсь.

— …потому что даже подумать не могла, что ты почувствуешь то же самое.

Провожу большим пальцем по ее нижней губе.

— Я уже чувствовал Кейт, просто еще не знал об этом.

Она улыбается и снова кладет свою голову на подушку. Ее голос мягок и искренен:

— Да. Ты иногда можешь быть таким ослом.

Вы думали, что она так скажет? Я тоже.

— Прости, что?

Она самодовольно поднимает вверх одну бровь.

— Я всего лишь говорю, что если ты взглянешь на историю наших отношений…

Прежде, чем она успевает закончить, я подминаю ее под себя, теперь ее спина прижата к моей груди.

— Это провокация, Кейт.

Тихонько вожу пальцами по ее ребрам. Томительно. Она начинает извиваться, и трется своей попкой о мой член.

Приятно.

— Забери свои слова назад.

— Нет.

Начинаю легко и быстро водить пальцами. Безжалостно ее щекоча.

— Скажи «Дрю Эванс — Бог. Выдающийся Бог гениальности».

Она сопротивляется и кричит:

— Дрю! Хватит! Перестань!

Я ее не отпускаю:

— Попроси меня вежливо, и, возможно, я перестану. Умоляй меня.

Она смеется и продолжает кричать:

— Никогда!

Вы же знаете, что говорят про никогда, да?

О, да! Будет весело!

* * *

Она умоляет.

А вы сомневались? Потом она оказывается сверху меня, и умоляю уже я.

Сейчас я лежу головой у ее ног и массажирую ей ступни. Ее голова на моем бедре. Хотите знать, как мы оказались в таком положении? Неее, включите свое воображение.

— Так, что же тебе сказала Александра? — спрашиваю ее.

— Ммм?

Сгибаю руки в локтях и кладу на них голову, чтобы можно было видеть лицо Кейт. Она выглядит абсолютно изможденной. Вымотанной. Как будто ей грязно воспользовались. Приятно ее видеть такой.

— Тогда, в офисе, перед тем, как ты согласилась со мной пойти. Ты казалась другой. Более… восприимчивой. Она тебя запугала?

Она сонно фыркает и открывает свои глаза:

— Нет, никаких угроз. Она попросила меня думать, как профессиональная женщина, которой я и являюсь. Смотреть на тебя, как на бизнес проект. Что любое инвестирование может быть рискованным, но я должна сравнить этот риск с доходностью. Она сказала, что, судя по твоему последнему поступку, ты стоишь того, чтобы рисковать.

Хорошая стратегия. Я должен был сам до этого додуматься.

Она гладит меня по ноге.

— Но не это меня убедило дать тебе еще один шанс.

Хмурю брови:

— Нет?

— Неет.

— Тогда, что?

Она сдвигается так, что теперь ее голова лежит у меня на груди, и мы тесно прижаты друг другу.

— Маккензи.

— Как это так?

— Она рассказала мне историю, как ты водил ее в Центральный парк прошлым летом. И о том, как какой-то мальчишка бросил в нее песком.

Я помню тот день. Я уже хотел предложить шестилетке пятьдесят баксов, чтобы он надрал задницу мелкому идиоту.

— А потом он подошел к ней и извинился.