— Это чтобы посетители хамили, сотрудники орали, а директор щипал за задницу? — закричала Лола. — Ты этого хочешь?

— Да успокойся ты, ради Бога! — заорал в ответ Маркиз, потому что Лолке, как всегда, удалось вывести его из себя. — Никуда ты не пойдешь! Я сказал, что мы не станем заниматься этим делом! Можешь пойти сегодня вместе со мной на встречу с заказчиком и сказать ему об этом сама!

— Сегодня? — переспросила Лола. — Вечером? Да ты с ума сошел! Только мне и дел, что бегать по заказчикам! У меня сегодня вечер занят! И ночь тоже!

— Да? — неприятно удивился Леня. — Куда это ты собралась на всю ночь?

— Я тебе тысячу раз говорила, — ворчливо отозвалась Лола, — сегодня у меня встреча с моими однокурсниками. Ты не забыл, что я заканчивала в свое время Театральный институт?

— Забудешь тут, — буркнул Леня, — когда ты сцены чуть не каждый день устраиваешь!

— Вот и хорошо, что не забыл. Отвезешь меня к шести в ресторан. Хотя нет, я лучше возьму такси.

Маркиз тотчас обиделся. Он понял отказ Лолы от его услуг так, что она стыдится показываться с ним перед однокурсниками.

— Ой, что же я сижу! — спохватилась Лола. — У меня же миллион дел!

Леня заметил Вячеслава Сергеевича от самых дверей кафе, хотя тот сидел в дальнем конце зала. Впрочем, этот человек был заметен в любой толпе — его выразительное, решительное, породистое лицо, яркие глаза, густые седые волосы и врожденная элегантность невольно бросались в глаза.

Леня пересек кафе, осторожно лавируя между столиками, и поздоровался. Вячеслав Сергеевич приветливо улыбнулся ему. Перед ним стоял полупустой стакан свежевыжатого сока.

— Что вы будете пить, Леонид?

— Кофе по-венски.

Седовласый мужчина небрежным жестом подозвал официанта и заказал кофе по-венски для Лени и вишневый для себя. Как только официант отошел, он повернулся к Маркизу и спросил:

— Ну как, вы подумали над моим предложением?

— Знаете, — Леня задумчиво постучал ногтем по пепельнице и тяжело вздохнул, — мне конечно не хотелось бы вас огорчать, но я зарекся принимать заказы такого рода. Последнее время от таких заказных проектов у меня одни неприятности. Другое дело, когда я сам придумываю операцию, тщательно прорабатываю ее до мелочей… а если замысел исходит от другого человека, в нем могут оказаться неизвестные мне подводные камни…

— Однако вы взялись за «ювелирное дело», — напомнил Лене собеседник, — и блестяще с ним справились…

— Это другая история! Во-первых, как это не смешно, вопрос заключался в восстановлении «исторической справедливости». Меня очень возмущают люди, способные ограбить ребенка или старика… да, честно говоря, и дело было очень легкое, а то, о чем вы меня просите теперь, кажется мне далеко не таким простым… конечно, я пока не знаю подробностей, но по крайней мере, так говорит мой внутренний голос, а я привык ему доверять.

— Я подумал и решил, что могу ознакомить вас с кое-какими подробностями… — начал Вячеслав Сергеевич, но Леня жестом остановил его:

— Если я буду посвящен в детали операции, я уже не смогу отказаться от участия. И вообще, вы же сами говорили при нашей прошлой встрече: меньше знаешь — крепче спишь…

— Наверное, вы правы, — Вячеслав Сергеевич опустил глаза, — это действительно непростое дело, непростое и опасное. И для вас это — только чужая головная боль. Но для меня ваше согласие — вопрос жизни и смерти.