Вот уже два месяца, как ходить по европейским морям под «Юнион Джеком» стало смертельно опасно. Русские объявили Британии так называемую тотальную морскую войну, и в этом нелегком деле к ним тут же присоединились все, кого когда-то обидели или ограбили обитатели Туманного Альбиона. Блокировали они с моря и Гибралтар. Мы еще вовремя оттуда убрались, потому что Испания тут же тоже закрыла сухопутную границу. Чтобы нас не загребли в тюрьму вместе с командами тех английских кораблей, которым не посчастливилось застрять в испанских портах, пришлось долго объяснять, что мы не англичане, и еще дать на лапу жандармам. Но обошлось…

Сегодня, как обычно, я пошел в порт, чтобы попытать счастья и попробовать поговорить с капитанами вновь прибывших судов. И тут я увидел входящий в порт прекрасный корабль под российским торговым триколором. С русскими я дела никогда еще не имел. Но у них была репутация честных людей, и некоторые мои бывшие соратники давно уже ходили под их флагом.

Корабль подошел ближе, бросил якорь, и тут я увидел горящие золотом буквы на его борту: «Алабама II».

Я вздрогнул — отчего у русского корабля такое название? Тем временем от корабля отвалила шлюпка и пошла к пристани. В ней, вместе с несколькими иностранцами, наверное русскими, я увидел человека, которого никак уж не ожидал повстречать здесь — нашего любимого адмирала Рафаэля Семмса.

Он тоже сразу узнал меня. И вот уже мы с ним сидим со стаканом белого вина в отдельном кабинете в лучшей харчевне этого порта.

Адмирал первым делом спросил меня:

— Джордж, хотел бы ты еще раз послужить нашему Отечеству?

Я ответил, что отечество мое, увы, сейчас под властью проклятых янки.

Адмирал побарабанил пальцами по столу, хитро посмотрел на меня и вдруг спросил:

— Джордж, а если оно возродится?

Я даже остолбенел от неожиданности и обалдевшими глазами уставился на адмирала — тот очень редко шутил, и никогда о таких важных вещах. Действительно, адмирал Семмс был вполне серьезен.

— Сэр, за это я готов хоть сейчас отдать свою жизнь! — воскликнул я.

— Жизнь отдавать не потребуется, — сказал адмирал. — Всех подробности я тебе пока, увы, рассказать не вправе. Скажу лишь, что у нас теперь появились друзья. Русские мало говорят, но когда они начинают действовать, то щепки летят во все стороны. Любимая их поговорка: «Кто не спрятался, я не виноват». И они согласны помочь нашему Югу освободиться от власти проклятых саквояжников.

Я кивнул:

— Кое-что я уже читал об этом в газетах. Ведь, кажется, именно ганфайтеры-янки убили в Софии русского императора. В недобрый для Севера час им пришла в голову мысль взяться за эту грязную работу.

Адмирал опять загадочно усмехнулся:

— Джордж, можешь считать, что ты уже в деле. Первым нашим шагом должно стать возрождение армии и флота. Вскоре после выхода из Кадиса, в Атлантике, мы поменяем русский флаг на звездно-полосатый матрас янки. И ты официально станешь капитаном «Алабамы». После этого мы пойдем на Чарльстон, куда прибудем в качестве обычного торгового судна.

Но до того нужно будет высадить президента Дэвиса и генерала Форреста на одном из островов Северной Каролины. И, насколько я помню, те воды ты знаешь как свои пять пальцев.

От волнения я вскочил из-за стола.

— Сэр, у меня здесь есть еще дюжина ребят…

— Садись, — сказал мне адмирал Семмс. — Это очень хорошо, что у тебя под рукой люди, которым можно доверять.