Александр Васильевич Тамбовцев шепнул мне, что в арсенале армии Югороссии есть и более страшные «изделия уральских мастеров». Боже мой, что же это такое? У меня даже не хватает фантазии представить, как они могут выглядеть. Я понял, что югороссы, если бы они захотели этого, могли бы завоевать всю Европу. А может быть, и весь мир…

Турки, впрочем, сопротивлялись отчаянно. Они дрались до последней возможности, зная, что им не будет пощады за то, что они натворили в Болгарии. Турки цепляются за каждую удобную позицию. Они с самого начала готовились воевать именно от обороны, рассчитывая продержаться до тех пор, пока в конфликт не вмешаются страны Европы. Русская армия штурмовала Балканские перевалы, и мы уже знали, что на помощь туркам никто не придет. Слишком велики были их зверства, и слишком страшно было вступать в конфликт с югороссами, которые одним ударом с воздуха способны испепелить целые армии.

Но все равно у нас было много раненых, причем большинство из них нуждались в срочной медицинской помощи. Медики госпиталя МЧС работали не покладая рук. Я как их бывший пациент знал, что большинство раненых, которые в наших госпиталях давно бы умерли, в госпитале югороссов будут спасены.

Чтобы поддержать страдальцев, проливших кровь за освобождение Болгарии, я выделял время, чтобы побывать в палатах и утешить наших раненых солдат и офицеров. Я рассказывал им о том, как сам не так давно, так же, как и они, лежал на кровати с трубкой и иглой, которую мне ввели в вену. По этой трубке из прибора со смешным названием капельница в мою кровь поступали лекарства. Они спасли меня, хотя врачи госпиталя в Бухаресте и посчитали меня безнадежным.

Раненые, слушая мои рассказы, сразу же становились бодрее. И действительно, искусство медиков югороссов и лекарства творили чудеса. Люди быстро шли на поправку, смертных случаев почти не было, и наши раненые были готовы молиться на своих спасителей.

Здесь, в госпитале МЧС, я встретил еще одного интересного человека. Звали его Андрей Желябов. Как мне рассказал по секрету всезнающий Александр Васильевич Тамбовцев, этот молодой человек в России был арестован за участие в тайном обществе, целью которого было свержение самодержавия. Я издали видел, как господин Тамбовцев несколько раз беседовал с Желябовым, что-то ему объясняя. Молодой нигилист иногда соглашался с Александром Васильевичем, но чаще всего начинал с ним спорить. Говорят, что в спорах рождается истина, если, конечно, оппоненты спорят не из чистого упрямства. А спорить с господином Тамбовцевым из упрямства просто бесполезно. Человек он поживший, много повидавший, так что непримиримо поначалу настроенный Желябов к концу разговора переходил на точку зрения Александра Васильевича.

Сейчас, когда раненых поступало много и каждый человек был на счету, Андрей Желябов выразил желание поработать санитаром в госпитале. Он взялся за незнакомое для него дело с горячностью и старательностью. Надо сказать, что работы было очень много, и даже такой богатырь, как он, к концу дня буквально падал с ног от усталости. Но Желябов — упрямый человек. Немного отдохнув, он снова шел в палаты к раненым, чтобы помогать санитарам переносить больных на носилках, укладывать на операционный стол. А в редкие свободные минуты он беседовал с ранеными и писал под диктовку послания на родину. Каждый день из Константинополя в Одессу уходил пароход, который увозил выздоравливающих раненых и гражданских пассажиров. Заодно он прихватывал и почту.

Андрей Желябов терпеливо писал нехитрые послания наших раненых солдатиков из далекого Константинополя своим близким.