– Я подруга мисс Карвил. К сожалению, по причине головной боли она удалилась в свои покои, попросив меня танцевать вместо неё.

Вот оно! Явное оправдание. Однако такой приём использовали впервые.

– Как удобно! – ответил он.

– Удобно? Я бы не использовала данное слово применительно к болезни подруги.

– Я лишь имел в виду, что по счастливой случайности у вас не оказалось партнёра на этот танец, и вы готовы её подменить. Какое совпадение!

Слишком невероятное совпадение.

Захватывало от неё дух или нет, она походила на всех остальных, кого он встречал после приезда в Лондон. Лицемерка, интриганка и охотница на титул герцога. С единственной лишь разницей.

На этот раз Джеймс испытал разочарование.

– Мисс Уорд, уверен, вашей подруге было бы отрадно получить вашу помощь, но нет необходимости жертвовать последним танцем ради меня. Я освобождаю вас от обязанности. Вы вольны выбрать партнёра по своему вкусу.

– Ваша светлость, весьма великодушное предложение, но…

– Я настаиваю.

Девушка не захотела понять намёк. Вместо этого она решительно продолжала гнуть свою линию.

– Кажется, вы не понимаете, ваша светлость. Мисс Карвил попросила меня танцевать вместо неё. Я обещала подруге, а я всегда выполняю свои обещания.

Он едва не рассмеялся вслух. Воспользовалась дерзкой уловкой, но будет демонстрировать верность и честность? Забавно!

Зазвучала музыка. Джеймс понял, что нет способа избежать танца, не устроив сцену. Несмотря на недостаток хороших манер, даже он знал, что такое поведение не достойно джентльмена.

– Что ж, – он предложил ей руку, даже не пытаясь подавить вздох, – покончим с этим!

Глава 4

Они присоединились к танцующим вальс, и на третий счёт Луизу охватил гнев.

«Покончим. С. Этим».

Герцог Торндейл действительно произнёс эти слова. Вслух. Обращаясь к ней. Именно в таком порядке и без капли иронии.

На самом деле.

И, конечно же, ему даже не показалось знакомым её имя. Зачем помнить о семье, которую намереваешься вышвырнуть на улицу? Вероятно, он разрушил так много жизней, что не мог все упомнить.

У неё едва не вырвался возглас негодования. Ей с трудом удалось его подавить.

«Луиза, ты должна контролировать свои эмоции».

"От этого зависит будущее Фионы", – напомнила она себе. В противном случае она ни за что на свете не стала бы танцевать вальс с этим бессердечным, ужасным человеком. Какая несправедливость, что его внешность не отражала его сущность! У него не было рогов, змеиного языка и гноящихся нарывов.

Как ни горько признавать, он был красив. Но не слишком. Его красота ассоциировалась не с дорогим, обитым бархатом креслом, а скорее с простой церковной скамьёй. Искусно изготовленной, основательной и обещавшей прослужить несколько десятков лет. Его каштановые волосы слегка отросли и завивались на концах. Неужели у него нет камердинера, который следил бы за его стрижкой?

Герцог поймал её пристальный взгляд. Ей захотелось исчезнуть.

При мысли о предстоящей четверти часа Луиза ощущала себя словно приговорённая к пятнадцати годам каторжных работ. Хуже того, затем он пригласит её на ужин и будет оказывать внимание во время трапезы.

Если только не покажет своё истинное лицо перед собравшимся обществом и не оставит её одну, невзирая на правила бального этикета. Она бы ничуть не удивилась. Он не делал ни малейшей попытки с ней заговорить, просто нехотя вёл её в танце, будто упрямый школьник, вынужденный танцевать с сестрой.

После, казалось бы, бесконечного молчания она больше не могла держать язык за зубами и, оживившись, весело сказала:

– Да, я наслаждаюсь вечером. Благодарю вас, ваша светлость, за проявленный интерес.