Лена пыталась рассуждать логически и приходила к выводу что вс. это бред. Почему одеяло не препятствует космическим связям а рубашка препятствует? И вообще, что это за связи и зачем они нужны? Что если Руслан просто хотел посмотреть, как доверчивые девочки устроят стриптиз на его концерте? Говорят, он даже каялся потом, просил прощения и говорил, что больше не будет.

Но никто из фанатов не верил, что Руслан каялся искренне. Через «доверенных лиц» доходили достоверные сведения: Руслан просто издевался над журналистами и ментами. а фаны должны верить только тем словам, которые он скажет при личной встрече.

А потом была часовая программа на радио «Белая ночь». Ее мало кто слышал, но слова Руслана передавались из уст в уста. После нескольких трансформаций основная мысль этих слов свелась к тому, что все, кто слушает рэп и техно — идиоты, а тот, кто не идиот, должен слушать «Звездную дорогу».

Нельзя сказать, впрочем, что среди школьников в данный конкретный момент времени было так уж много техно-рэперов. Этот стиль и правда умирал. Неистощимые на выдумку американские негры уже придумали ему на смену что-то еще, которому американские белые дали название «дигги» (diggi) — по всей вероятности, от слова digital (цифровой), поскольку эта музыка легко могла создаваться на компьютере практически без участия человека. Однако заокеанские новинки до России доходят с некоторым запозданием, и этот стиль еще не успел привиться на российской земле (вернее, на российском асфальте — поскольку «дигги» находился в близких и даже родственных отношениях с роллерством и скейтбордингом).

Поэтому в начале 2000 года одни дети все еще фанатели от рэпа и техно, другие предпочитали нестареющую попсу, третьим нравился попсоидный «новый рок», а четвертые тяготели к року настоящему.

И тут вдруг появился Руслан, чьи песни вполне подходили под определение настоящего рока — во всяком случае, в русском понимании этого слова, которое предполагает примат текста над музыкой. И при этом Руслан начал свою карьеру с шумного скандала — а такое всегда нравится подросткам.

Особенно интересно это смотрелось, когда после «ветерана Халкин-гола», в роли которого выступил дедушка Светы Шаровой (второй шведской жены Руслана Чайковского), в прессу и государственные инстанции стали звонить настоящие ветераны. А затем родители, прослышав обо всем этом шухере, вздумали запрещать своим великовозрастным чадам слушать «Звездную дорогу» и тем более ходить на ее концерты. Можно представить, какую мощную реакцию вызвало это у подростков — по закону отторжения, характерному для переходного возраста.

Кстати о дедушке. Не следует думать, что Иван Григорьевич Шаров был каким-то ненастоящим ветераном. В тридцатые на Халкин-голе он, правда, не воевал, зато в сорок пятом громил японцев только вьет и даже лично встречался с камикадзе. Но в девяностые годы он по неизвестной прихоти судьбы выбрал себе дорогу иную, нежели у большинства ветеранов. Может, это оттого, что детей и внуков у него была чертова уйма, и они сообща могли обеспечить старику безбедную жизнь.

Так или иначе, вместо того чтобы ходить на коммуно-патриотические митинги под красным знаменем и вместе с хором товарищей вызывать Сталина из могилы, Иван Григорьевич тихо-мирно сидел перед телевизором, крутил видео и смотрел преимущественно порнуху, с грустью вспоминая бурную молодость — и все больше не бои с японцами, а подвиги на женском фронте, из которых первый состоялся в Германии в том же сорок пятом, где повоевать Ивану Григорьевичу не пришлось, а вот потрахать немок (святое дело — они с нашими еще не то творили) довелось вдоволь.

А впрочем, суть не в этом. А в том, что за три недели «Звездная дорога» сумела, начав с нуля, достичь всеобщей известности в масштабах Питера.