Они мост мостят с утра до ночи.

         Что намостят днем, то в ночь вырою.

         Да из сил уж я выбиваюся».

         Взговорил Сухман таковы слова:

         «То не честь-хвала молодецкая —

         Не отведать мне сил татарскиих».

         И пустил коня свого доброго.

         Чрез Непру-реку перескакивал,

         Не мочил копыт его добрый конь.

         Подбежал Сухман ко сыру дубу,

         Ко сыру дубу, кряковистому,

         Дуб с кореньями выворачивал.

         А с комля дуба белый сок бежал;

         Ту дубиночку за вершину брал

         И пустил коня на татаровей.

         Стал Сухмантьюшка поворачивать,

         Той дубиночкой стал помахивать.

         Как махнет вперед – станет улица,

         Отвернет назад – переулочек.

         Всех побил татар Одихмантьевич,

         Убежало ли три татарчонка, —

         Под кусточками, под ракитовыми

         У Непры-реки схоронилися.

         Подъезжал Сухман к мать Непре-реке,

         Из-под кустиков в Одихмантьича

         Три татарчонка стрелки пустили

         Во его бока, в тело белое.

         Свет Сухмантьюшка стрелки выдернул

         Из своих боков, из кровавых ран,

         Листьем маковым позатыкивал

         И спорол ножом трех татарчонков.

         Приезжал Сухман к князь Владимиру.

         Привязал коня на дворе к столбу.

         Сам входил Сухман во столовую.

         Тут Владимир-князь, красно солнышко,

         Сам по горенке он похаживает,

         Одихмантьичу выговаривает:

         «Что ж, Сухмантьюшка, не привез ты мне

         Лебедь белую не кровавлену?»

         Взговорит Сухман таковы слова:

         «Гой, Владимир-князь, за Непрой-рекой

         Доходило мне не до лебедей.

         Повстречалась мне за Непрой-рекой

         Сила ратная в сорок тысячей:

         Шли во Киев-град злы татаровья,

         С утра до ночи мосты ладили,

         А Непра-река вырывала в ночь,

         Да из сил она выбивалася.