То есть получалось, что Элизабет имела право на одну четвертую часть всего имущества, которое раньше принадлежало семье Доар, плюс титул.

Казалось бы, несправедливо, ведь самому Нестору ничего не оставалось, но это не так. Он мог забрать себе все, что заработал за эти восемнадцать лет, управляя таким большим состоянием. И надо сказать, за эти годы сумма должна была набежать внушительной. Кроме того, он мог и дальше управлять наследством Иоланты.

Разводы в их королевстве не приветствовались, но и не были под запретом. Правда, для суда нужно было предоставить вескую причину для того, чтобы супругов развели.

Так что у Нестора был выбор. Он мог развестись или оставить все как есть. И в том и в другом случае он ничего не терял, только приобретал. Иоланта, судя по всему, не была заинтересована в управлении своей частью наследства. Вероятнее всего, она вряд ли бы даже вспомнила обо всем этом, так как больше всего на свете ее привлекали фантазии, а не реальная жизнь. Главное для нее – возможность жить в комфорте, делать, что нравится, остальное не так важно.

Но Нестору захотелось больше. Вернее, всего и сразу. Он явно решил, что данный договор весьма несправедлив к нему. За восемнадцать лет он привык к деньгам и посчитал, что не обязан отдавать свое.

Дочитав договор, Элизабет передала его графу, подумав, что все равно придется рассказывать, а сама принялась размышлять.

Все это понятно, но чего отчим добивался в прошлой жизни, опозорив ее? У нее в голове все время крутилась цифра восемнадцать, пока ее не озарило.

Ну конечно! Как она сразу об этом не подумала? Все ведь лежит буквально на поверхности. И применение сонной травы становится понятным.

В их королевстве даже взрослого человека можно было признать неспособным к самостоятельной жизни. Элизабет знала об этом законе и раньше считала его полностью оправданным, ведь иногда бывает, что некоторые люди рождаются или по какой либо причине становятся умственно неполноценными. В таких случаях им требуется постоянный присмотр и забота близких родственников.

Вот только в категорию людей, неспособных вести самостоятельный образ жизни, можно было включить не только по причине проблем с головой.

Лишенный подвижности человек вполне мог быть признан недееспособным. Если у него были родственники, желающие взять на себя заботу о нем, они могли подать документы в управление. Таким семьям выплачивалось небольшое пособие по уходу. Также в эту категорию попадали глубокие старики, утратившие возможность обслуживать себя.

Закон этот был принят еще прошлым королем, так как тот весьма беспокоился о подданных. Насколько Элизабет знала, нынешний правитель его не отменял.

Но старики, инвалиды и умственно неполноценные люди были не единственными, кто подпадал под действие закона.

Отдельная категория – вчерашние дети. То есть люди, которые только перешагнули порог совершеннолетия.

Казалось бы, причем тут они, ведь в восемнадцать все (за редким исключением) способны позаботиться о себе. Дело как раз в этих исключениях.

Если родитель видел, что его едва перешагнувший порог совершеннолетия ребенок ведет неподобающий образ жизни, то он всегда мог подать прошение о признании того недееспособным.

Например, некоторые молодые люди, ощутив себя взрослыми, пускались во все тяжкие. Они пили, дрались, растрачивали большие суммы денег и вели беспорядочную сексуальную жизнь. Неудивительно, что родители начинали беспокоиться, но по закону их ребенок был уже взрослым и мог делать то, что хотел. Тогда они подавали прошение. После проверки выносилось решение. В ту же категорию попадали и молодые девушки, вступающие в беспорядочные сексуальные связи.

Грубо говоря, отчим, подложив ее под герцога и дав увидеть этот позор всему двору, пытался выставить ее недееспособной.

Обычно люди в таких случаях всегда сочувствовали именно родителям, упрекая молодежь в неблагодарности.