– Очень хорошо, – пробубнил Фалкор. – Расслабьте тело. Больно не будет. Я просто посмотрю.

Когда целитель положил руки ей на голову, Элизабет слегка вздрогнула. Как бы она ни готовилась, все равно прикосновение оказалось неожиданным. Лекарь снова забормотал что то успокаивающее. Элизабет прикрыла глаза, выдыхая.

Некоторое время Фалкор держал руки на ее голове, потом взял запястье и некоторое время считал пульс.

Лизе казалось, что она ощущает, как через ее запястье по всему телу проходят едва уловимые, чуть теплые волны, которые имели усыпляющее действие.

Сконцентрировавшись на этих волнах, она вскоре поняла, что ей вовсе не казалось. То, что ей каким то образом удалось ощутить силу целителя, ее безмерно удивило. Считалось, что только очень одаренные люди могут чувствовать чужую магию.

Все люди мира носят в своих телах магическую энергию. Это вполне нормально, ведь люди – часть мира, так же, как и магия. В ком то этот процент столь мал, что они не способны осознанно им управлять. В других людях магии больше. И вот они как раз и становятся либо лекарями, либо артефакторами. И те и другие в их королевстве очень уважаемы и редки.

Да, люди могут иметь только два дара, вернее три, но третий считается утерянным. К тому же в их королевстве обладание подобной магией незаконно. Да, вот так. Несмотря на то что люди с третьим даром давно уже не рождались (а возможно, не рождались никогда), законом он запрещен.

Первый дар – целительство. Редкий, желаемый многими талант. Он позволяет не только безбедно жить, но и легко продлевать срок жизни.

Второй дар – артефакторика, вернее, умение манипулировать тонкими энергиями, создавая из них магические плетения. Для того чтобы другие люди могли использовать эти плетения, маги внедряют их в различные предметы. Артефакторику считают магией будущего. Живут обладатели этого дара чуть меньше, чем целители.

И третий, запрещенный дар – так называемая изначальная магия. Элизабет мало знала на эту тему, так как в книгах о ней ничего не говорилось. Об этой магии упоминали ее учителя, но только вскользь. От них она узнала, что такая магия вроде бы была, но не точно, да и в их королевстве этот дар запрещен. На все ее вопросы ни один из учителей ответить так и не смог. Честно говоря, они не знали даже принципа работы утерянного дара. Да и, судя по всему, не особо хотели узнать.

В одной старой книге, которую Элизабет отыскала в семейной библиотеке в самом дальнем и пыльном углу, она прочла, что изначальный дар и есть настоящая магия. Более точного определения Лиза так и не нашла.

Так вот, у всех людей в телах имелось различное количество магической энергии. Как уже было сказано, у кого то больше, а у кого то меньше.

Самой Элизабет в этом плане совершенно не повезло – в ее теле не было магии. Совсем. Ни единой крупицы. Если такое и случалось, то очень редко. Лиза не знала ни одного человека, которому не повезло так же, как ей. Даже не слышала о подобных людях.

Человек, проверяющий количество магической энергии в ее теле, был безмерно удивлен, но не придал этому никакого значения, решив, что силы в Лизе столь мало, что даже самый точный прибор не может ее обнаружить.

Когда Элизабет была маленькой, то верила в подобное объяснение, но потом, став взрослее, поняла, что такое попросту невозможно. Прибор, созданный одним из самых могущественных артефакторов, не мог так сильно ошибаться.

А еще Лиза понимала, что отсутствие энергии мира внутри нее явно должно привести к каким нибудь последствиям. Например, она вполне может умереть очень рано. В конце концов, это не совсем естественно. Именно так ей казалось.

– Очень интересно, – целитель озабоченно замер, – впервые вижу, чтобы вектора магии были настолько похожи.

– О чем вы? – с удивлением спросила Элизабет.

Лекарь глянул на нее так, будто увидел перед собой что то крайне необычное.