Раньше  измены огорчали меня, и я плакал в собачьей корзине внизу, но со временем  привыкаешь к чему угодно.

В  четверг Луи убила еще одну молодую женщину, на этот раз кирпичом, и я понял,  что нам снова придется переехать.

Ссора  вылилась в ожесточенную потасовку за пляжными домиками. А все из-за того, что я  поздоровался с привлекательной женщиной, выгуливавшей собачек возле нашего  пикника на одеяле. Луи набросилась и на собачек, а мне пришлось отвернуться в  сторону моря, когда она догнала спаниеля.

Когда  стемнело, я повел Луи домой, закутав ее в одеяло для пикника и держась тени  деревьев. Дрожащая, покрытая спереди пятнами, она всю дорогу разговаривала сама  с собой, а весь следующий день ей пришлось пролежать с маской на лице.  Случившееся вызревало не один день - Луи ненавидела молодых женщин.

Пока  она поправлялась, я в одиночестве смотрел телетекст - понятия не имел, что этот  канал все еще существует на телевизоре - и думал о том, куда нам дальше  податься.

Когда  два дня спустя Луи спустилась вниз, глаза у нее были густо накрашены, а ноги  обуты в блестящие сапоги. Со мной она была мила, но я сохранял сдержанность.  Никак не мог выбросить из головы визг испуганной собачки на пляже, а потом  влажный хруст, будто раскололся кокос.

"Опять  придется переезжать. Уже две в одном месте", – устало произнес я.

"Мне  этот дом никогда не нравился", - сказала она в ответ.

Обеими  руками она успокаивающе закутала меня в толстое банное полотенце, поцеловала, а  затем плюнула мне в лицо.

Три  последующие недели я ее не видел. К тому времени отыскал дом с террасой в  двухстах милях от того места, где Луи убила двух прелестных девушек. И на новом  месте начал надеяться, что она никогда больше не вернется ко мне. Знаю, что  ждать этого - дело напрасное и бесполезное, поскольку, прежде чем исчезнуть с  побережья, Луи так медленно и дразняще заводила свои золотые часики, глядя мне  прямо в глаза, что моим надеждам на расставание суждено было остаться мечтами.  Единственное, как можно было достичь разрыва с Луи - это склониться над  раковиной умывальника, подставив горло под ее портновские ножницы и мастурбируя  при этом. Именно так она избавилась от последних двух своих мужей: какого-то  художника из Сохо в шестидесятых и хирурга, с которым прожила много лет. Либо  быстрый развод с помощью ножниц над старой керамической раковиной, либо я буду  зарезан в благотворительной лавке во время одного из воскресных собраний. Ни  один из вариантов меня не устраивал.

В  новом городе имеются признаки "Движения". Его члены входят в две  конкурирующие организации: В "Общество перелетных птиц", которое  собирается над магазином легальных наркотиков, работающим лишь по средам, и в  "Группу по изучению М. Л. Хаззарда", которая проводит встречи в старой  методистской церкви. Никто, будучи в здравом уме, не пожелал бы связываться ни  с одной из этих групп, и подозреваю, их будут сотрясать расколы, пока они вовсе  не исчезнут. Впрочем, состоялось несколько свадеб, и в городе уже слишком много  молодых людей числятся пропавшими без вести. Но я надеялся, что сближение  других людей с верованием Луи успокоит ее или отвлечет.

В  конце концов, Луи появилась в гостевой спальне нового дома - голая, если не  считать золотых часиков, и пощипывающая свои тощие руки. Мне потребовалось  несколько часов, чтобы с помощью горячей ванны и множества чашек слабого чая  привести ее в чувство и сделать так, чтобы тиканье замедлилось и стало тише, а  от змей с собачьими мордами остались лишь грязные пятна на ковре. Я видел, как  она измучилась, пока была вдали от меня, и, появившись здесь, ей просто  хотелось сделать себе больно.