«…вбрасывание в экономику огромного количества фальшивых оккупационных марок и рейхсмарок в период октября-ноября 1941 года подорвало доверие к финансовой системе рейха как в оккупированных странах, так и в самой Германии. Качество подделок не позволяло отличить их от настоящих, а количество наличных фальшивых денег только за ноябрь превысило всю наличную денежную массу в номинальном исчислении, находящуюся в обороте в Третьем рейхе. Большая часть денег ввозилась в Германию через нейтральные Швецию и Испанию, а также с помощью отрядов Народной Армии Сицилии (в то время часть Республики Италия). Но наибольшим психологическим эффектом обладали „волшебные ночи“ — когда деньги разбрасывались над городами. Преимущественно целями для таких акций служили оккупированные города Советского Союза, Польши и наиболее доступная часть Германии — Восточная Пруссия. Но одна из крупнейших акций была проведена в Берлине, когда на протяжении недели на рабочие пригороды столицы рейха было сброшено порядка 2 миллиардов рейхсмарок. Уже в августе 1941 года началась гиперинфляция и процесс стал неуправляемым. Были подорваны товарно-денежные отношения внутри немецкой экономики. Падение производства в декабре-январе составило по разным оценкам от 30 до 50 процентов…»

Окрестности Минска.

Линия Сталина. Минский укрепрайон.

Август. Полдень.

Генерал Гудериан без особого интереса осматривал внутренний дворик артиллерийского дота, который его солдаты взяли буквально накануне. Бои за город настолько вымотали и истощили его части, что генерал серьезно подумывал обратиться к фюреру с просьбой о выводе его войск на пополнение и отдых. И это несмотря на постоянные звонки из Берлина и истеричные вопли генералитета штаба. Ладно хоть сам «бесноватый», как его прозвали в русских листовках, особо не связывался с «быстроходным Гейнцем», свалив все на своих подчиненных из Генерального штаба. Сейчас его внимание было привлечено больше к Украине. Где войска непобедимого Третьего рейха хоть и тяжело, но двигались вперед.

«Быстроходный Гейнц. Два месяца. ДВА! Мы бились об эти укрепления. Как, черт возьми, они смогли привести их в такое состояние?» — мысленно вздохнул генерал, припоминая свое прозвище.

«Это во Франции или Польше я был быстроходным, а здесь… М-да, русские как всегда приготовили сюрприз. Все-таки я был прав, не стоило недооценивать противника, они скрупулезно изучили мои действия в прошлых компаниях и нашли противодействие. Хорошее противодействие. Эти их АОПы просто чудо. Много немецких танкистов поломали свои зубы, пытаясь взломать эти артиллерийские опорные пункты!»

Момент самобичевания бы прерван подбежавшим связным.

— Герр генерал. Сообщение от генерала фон Хубицки, — отрапортовал он, протягивая «быстрому Гейнцу» конверт с посланием.

Генерал только стиснул зубы со злости. Разведка до сих пор не смогла узнать причину отказа всех радиостанций. То, что их что-то подавляет, и так было понятно, но на все запросы представители разведки только невнятно отвечали, что ведутся поиски. Немногочисленные пленные тоже молчали, так как сами не знали. Так и приходилось использовать вестовых.

Разорвав конверт, генерал извлек лист бумаги.

— Шайсе! Гилберт, наш резерв к генералу фон Хубицки! Немедленно! — приказал он своему адъютанту.

— Есть!

— Машину к выезду.

Через десять минут два бронетранспортера под охраной «тройки», пыля по разбитой траками и колесами полевой дороге покатили к начавшейся канонаде севернее Минска.

Спустя два часа танковые бригады Особых Армий, сломив немногочисленное сопротивление войск Гудериана, рванули вперед, на Минск. Впереди ожидало освобождение Бреста и других городов. Военная машина Красной Армии стала набирать свои обороты.