Я едва удержал метнувшееся на лицо удивление. Тон Гадриэля был не просто резок - он был жесток. И таким моего друга знали очень немногие из числа живых, потому что выживали после того, как слышали этот голос, лишь редкие счастливцы.

      - Последние несколько лет, моей единственной задачей было - выжить. - Даймон не вздрогнул, не отвел взгляда, и никаким иным способом не показал, что этот разговор ему неприятен, продолжая оставаться спокойным и чуточку отстраненным. В отличие от девушки, все плотнее прижимавшейся к отцу. - Когда у меня была возможность спать, я просто закрывал глаза и проваливался в черную бездну без снов. Когда мне давали есть, я проглатывал пищу, зная, что только она может дать мне силы вновь взять в руки меч и сражаться за свою жизнь. Но я помню каждое слово, произнесенное рядом со мной теми, кто не воспринимал меня угрозой. Я связал воедино все, что мог заметить мой взгляд, пока следил за скольжением лезвия в воздухе. И вряд ли я могу сказать Вам, лорды, что-нибудь более важное, чем то, что вторжение начнется со дня на день. Потому что Совет не позволит Ялтару Вилдору тянуть с ним дольше.

      Взгляд, которым я ответил кажущемуся невозмутимым Гадриэлю, должен был показаться весьма красноречивым. Подобную мысль высказал и Риган, чье общение с Талтаром Маргилу и Ярангиром было более длительным и теплым. Такой же вывод сделал и Валиэль, чье невинное выражение лица многих вводило в заблуждение. И на этом же настаивал Карим, возможности которого и на Лилее, и на Дариане оставались предметом зависти для начальников разведок всех вошедших в военный союз рас.

      - Не рассчитываете же Вы, Кайлар, что я останусь в стороне и Вам не придется, защищая мою жизнь, столкнуться со своими соплеменниками?

      Гадриэль продолжал нагнетать обстановку, похоже, определяя границы возможного доверия к воину. И я уже догадывался, к чему он его подводил.

      - Мне не пришлось делать выбор, - с прозвучавшей в его голосе легкостью начал даймон, - за меня его сделал Ялтар Вилдор, лишив меня одного мира и дав другой. Позволив мне произнести слова клятвы тера, он вернул мне то, что отобрал, заставив снять набиру. И он же связал мою Честь с Вашей, лорд Гадриэль, жизнью. Иного выбора чем этот, быть не может.

      - А если я его Вам дам? - Мой голос прозвучал оглушительно.

      И для даймона, и для его дочери. И... для моего друга.

      - Он мне не нужен. - Спокойно и твердо. Не скрывая от меня своего взгляда, в котором было удовлетворение тем, что он имел.

      - И Вы не хотите даже услышать то, что я намерен Вам предложить?

       Я знал, что Гадриэль сейчас лихорадочно пытается понять, о чем я говорю. Но... этой новостью я еще не успел с ним поделиться. И, похоже, медлил не зря. Уж больно интересно было наблюдать за тем, как мечутся мысли в глубине его глаз, никоим образом не отражаясь на его лице.

      - Мое решение принято.

      Он ломал мне всю игру, но... тем любопытнее будет увидеть его реакцию на мои слова.

      - Варидэ отказала своему сыну Вилдору в Чести и сегодня вечером назовет новым Ялтаром Дарианы его сына - коммандера Закираля. Если Вы присягнете ему на верность, сможете восстановить свое имя и, либо победить, либо погибнуть во славу своего мира.

      Он не раздумывал ни мгновения. В какой-то момент мне даже показалось, что он меня не слышит или.... не понимает. Но его взгляд был ясен и внимателен, а та радость, что мелькнула в глубине глаз при упоминании нынешнего Правителя, довольно четко говорила о том, что такое решение матери Вилдора его полностью устраивает.

      - Моим миром является Лилея.