— Такое впечатление, — вступил в разговор бригадир, — что все эти мерзавцы собрались сюда только затем, чтобы поглазеть на казнь пленных!

Продолжительная тишина воцарилась после этого замечания. Капитан и инженер переглянулись, как бы обмениваясь своими тайными мыслями. А что, если вождь туарегов решился на крайние меры? А вдруг публичной расправой над пленными он задумал привлечь в Зенфиг многочисленные племена округи?

Как же теперь сохранить надежду на то, что хоть какая-нибудь помощь придет к несчастным? И откуда ждать ее — из Бискры или из Голеаха? Ведь лейтенант Вийет понятия не имел о том, куда разбойники увели его друзей и в чьи руки они попали.

Перед тем как спуститься с минарета, капитан и бригадир осмотрели окрестности оазиса. Ничто не нарушало однообразия пустыни, распростершейся вокруг Зенфига. Если даже предположить, что лейтенант Вийет чудом узнал, где находятся его товарищи, и двинулся сюда, на что можно рассчитывать его малочисленному отряду в бою с ордой туземцев?

Оставалось только с тревогой ожидать развития событий. С минуты на минуту может открыться дверь крепости, впустив Хаджара и его людей. Смогут ли пленники оказать сопротивление, если вождь туарегов отдаст приказ вытащить их на площадь и предать смерти? Если этого не случилось сегодня, то, как знать, будут ли они живы завтра?

Однако день прошел, не принеся ничего нового. Еды узникам хватило до вечера и с наступлением сумерек они расположились на ночлег. Но только улеглись, как какой-то странный шум, доносившийся извне, заставил всех вскочить. Не идет ли сюда часовой, чтобы открыть дверь людям Хаджара? А вдруг сейчас их в самом деле поведут на казнь?

Бригадир приник к двери, прислушиваясь к тому, что творится за нею. Шум доносился явственно, но это были не шаги человека. Наконец Писташ различил глухое и жалобное потявкивание и повизгивание. Стало ясно, что у двери бродит собака.

— Козырный Туз!.. Козырный Туз! — позвал бригадир. — Ты ли это, мой верный пес?

Узнав голос бригадира, собака залаяла.

— Да, да, это мы, мы! — радостно повторял Писташ. — Если бы ты, дружище, мог найти сержанта и Наддая и предупредить их, что мы заперты в этой мерзкой дыре…

Все узники подошли к двери, вслушиваясь в беседу бригадира с собакой. Как бы связаться со своими с помощью пса? Эта мысль мелькнула у всех заключенных. Может, прицепить к ошейнику записку? Тогда лейтенант Вийет, узнав, где находится капитан Ардиган с товарищами, прибудет сюда и освободит их. Но как добраться до этого самого ошейника?

В любом случае собаке не стоило находиться под дверью крепости. Это поняли все. Поэтому бригадир повторял непрерывно:

— Уходи, мой пес, уходи, пока тебя не заметили.

Козырный Туз понял его и, пролаяв на прощание, убежал.

На следующее утро, как и накануне, им принесли еду. Значит, в положении пленников и сегодня перемен не предвидится. Ночью же, как ни прислушивался бригадир, ни звука из-за дверей не донеслось. Собака не вернулась. Может, с ней что-нибудь случилось? Вдруг она попалась туарегам? Два следующих дня также прошли без изменений. О Козырном Тузе не было ни слуху ни духу.

Двадцать четвертого апреля, около одиннадцати часов утра, капитан Ардиган, поднявшись на минарет, заметил какое-то движение в Зенфиге. Туземцы собирались на площади верхом на лошадях, вооруженные до зубов. Может быть, пришел тот день, когда капитану и его товарищам суждено предстать перед Хаджаром? Но и на сей раз ничего не произошло. Похоже, вождь туарегов готовился отбыть куда-то. Выехав со двора своего дома на коне, он устроил смотр всадникам, а полчаса спустя, встав во главе отряда, выступил в восточном направлении.

Капитан тотчас же спустился вниз и сообщил о том, что видел, товарищам.

— Несомненно, этот поход имеет целью помешать возобновлению работ в Голеахе, — сказал инженер.