Я опомнилась, тем более что ситуация была совсем не критическая. Повертела воротник в руках, решила, что такой трофей мне не нужен. Если хотя бы кружевной был, да и то — к чему мне мужской воротник? Поэтому я извиняться не стала, но воротник пристроила на место, пройдясь по разошедшемуся шву подходящим заклинанием. Воротник пристроился косо, как это обычно у меня бывает с бытовыми заклинаниями, поэтому я все-таки решила сходить к Антуану, пока Шарль не понял, что его рубашку можно теперь только выбросить. Как, впрочем, и мое платье. Нахлынувшее чувство вины исчезло как не бывало, а на смену ему пришла злость.

В гостиную я влетела, кипя от ярости, которая тут же обрушилась на Антуана.

— Ну и? Зачем потребовалось меня срывать?

Антуан, как раз таращившийся в окно на наш прекрасный парк, резко развернулся и, ничего не говоря, начал осматривать. Внимательно осматривать. Словно хотел найти какие-то подозрительные следы от моего общения с Шарлем или Бернаром. Следы были, но Антуану об этом ни за что не догадаться.

— Лорд Альвендуа, потрудитесь дать ответ, на каком основании вы выдвигаете свои идиотские идеи.

— Тебя здесь не было, — прищурился он.

— Может, меня и сейчас нет, а с тобой говорит мой фантом? Наша лаборатория полностью экранирована от постороннего магического сканирования. Вот ты меня и не мог обнаружить.

— И что же ты там делала так долго?

— Хочешь написать доклад в Совет?

— Я хочу иметь возможность тебя видеть, когда этого хочу! — рявкнул он, давая выход накопившейся злости.

Интересно, а у этого насколько хорошо пришит воротник или что другое? Может, я зря вернула трофей Шарлю и пора собирать коллекцию? Развешу на стене: сверху — деталь одежды, снизу — таблички с именем и датой. У каждого приличного мага должна быть своя коллекция, это еще Жан-Филипп говорил. Правда, сам он пока не определился с направленностью.

— А больше ты ничего не хочешь?

— Николь. — Напряжение из тона и взгляда Антуана пропало, словно воздух из шарика, проткнутого булавкой. — Ты же знаешь, чего я хочу, любовь моя.

— Сходить в архив? — невинно предположила я. — Помнится, именно архивы навевают на тебя романтическое настроение. Или определенная компания?

— Нико-о-оль, — укоризненно протянул он, строя физиономию болвана, влюбленного по уши, — я просто хотел заручиться лояльностью будущей правительницы.

Он склонился ко мне и попытался обнять, но я вывернулась и сурово сказала:

— Как бы тебе боком такая лояльность не вышла, если Соланж вдруг решит, что ты от нее отказался.

— Как мило, что ты беспокоишься о нашем будущем. — Голос его стал таким бархатисто-обволакивающим, что я на миг поняла Соланж. На очень-очень краткий миг. — Но и я беспокоюсь о нашем. Дворцовая охрана проверила все учебные корпуса, ничего не нашла и перешла к проверке общежитий.

Это было неприятное известие. Очень неприятное.

— А что они искали, не знаешь?

— Не то чтобы знаю, догадываюсь.

— И что?

Я аж вперед подалась, чтобы ничего не пропустить, поскольку по виду Антуана было понятно, что он сейчас говорит не просто так. Что он что-то знает из того, что мало кому известно.

— Что-то, связанное с королевской безопасностью, — понизил он голос, да еще и полог вокруг поставил, не иначе как для того, чтобы Франсина вся изошла на любопытство. — Предполагают сильный артефакт с направленностью на королевский дворец.

Он стоял так близко, что выдыхаемый им воздух чуть шевелил мои волосы.