Шарль предосторожности ради набросил на нас отвод глаз и, как выяснилось, сделал это не зря, потому что мы только подошли к входной двери, как она распахнулась, явив леди Альвендуа в компании мага весьма подозрительной наружности. Наверняка это был тот самый менталист, услуги которого Альвендуа оплатили. Таких беспринципных типов нужно вообще лишать возможности творить магию, потому что она идёт другим во вред.

– Поторопитесь же, милейший, – цедила леди. – Вы так плетётесь, словно не собираетесь выполнять наши договорённости.

Головой она при этом вертела весьма активно, чему вовсе не мешали её многочисленные подбородки, напротив, они столь величаво колыхались, словно леди Альвендуа представляла себя как минимум родительницей персоны, к которой обращаются Его или Её Величество. Строго говоря, она не отказалась бы от такого обращения и к себе. Но возраст и статус замужней дамы не позволяли искать внимания короля, а то бы она развернулась не хуже Вивианы.

– Я тороплюсь, но это не значит, что я должен бежать, – огрызнулся маг. – Я двигаюсь не медленнее вас.

Леди Альвендуа гневно фыркнула, застыла прямо в проёме и уже приготовилась разразиться длинной, прочувствованной, возмущённой речью, как к ним подскочила запыхавшаяся Вивиана.

– Мама, да где вы ходите? – прошипела она так, словно корона, которую она постоянно примеряла в своих мечтах, была не короной королевы Шамбора, а принадлежала Королевской кобре. – Я не уверена, что Антуан сумеет задержать Николь. Он даже не заметил, когда она пришла. Если бы не вернулась Люсиль под ручку с Вине, мы бы так ничего и не узнали. Обычно они дольше гуляют, я засекала.

Пьер Луи вздрогнул, но больше ничего не указывало на то, что он услышал нечто для себя неприятное. Возможно, Люсиль с ним уже поговорила и он успел смириться с тем, что она ему не достанется? В любом случае сейчас выглядел он не очень то счастливым. И это было очень плохо: как счастливые люди делятся своим счастьем с окружающими, так и несчастливые желают разделить своё несчастье с другими, словно оно станет от этого меньше.

– Мы идём, – величественно решила леди Альвендуа и наконец прошла внутрь.

Мы же, подождав, пока она отойдёт подальше, осторожно покинули общежитие. Казалось, я даже не дышала, пока мы не вышли.

– Что они хотят от Николь? – спросил Пьер Луи своим обычным неприятным тоном. И спросил совсем не то, что, как я думала, он захочет у нас узнать.

– Выдать за Антуана. Карт бланш на использование ментальной магии Фаро им выдал, – ответил Шарль.

Пьер Луи оглянулся на покинутое нами здание, и взгляд у него при этом не сулил ничего хорошего семейству Альвендуа. Можно сказать, одним взглядом он их всех записал не просто в неблагонадёжные особы, а во врагов короны. Бедная Вивиана! Её мама только что похоронила последние надежды дочери. Правда, шансов там всё равно почти никаких не было, разве что Фаро разрешил бы использовать менталиста на короле…

– Как только выйдет указ, я отправлю тебе вестника, – сказал Пьер Луи ровным, размеренным голосом. – Подготовьтесь и устройте им весёлое представление в честь праздника.

Держался он так, что я поневоле ощутила уважение.

– Может не сработать, – заметил Шарль.

– В ваших интересах, чтобы сработало.

В голосе короля человеческого вообще ничего не осталось. Видно, приложило его известие об измене Люсиль. Не вовремя приложило. Или вовремя? Одни проблемы делают менее важными другими. Главное, чтобы под ними нас не захоронило.