– Ты уверена, что он – тот? – неожиданно донёсся до меня звонкий смех Богини.

Время остановилось, и теперь были только мы: она и я. Замер с приоткрытым ртом священник. Замер Шарль, всё так же крепко держащий меня за руку. Замерла в полёте бабочка, невесть откуда взявшаяся в Храме в это холодное время. Уверена, что и дедушка, который стоял чуть позади, тоже недвижим. Всё, что сейчас произойдёт, останется между мной и Богиней, которая медленно приближалась. Её белые одежды развевались, но я не чувствовала ни малейшего порыва ветра.

– Уверена, – твёрдо ответила я, хотя испытывала невероятное смущение оттого, что на меня вообще обратили внимание.

– А как же долг перед страной? – вкрадчиво спросила Богиня. – Тебе, как потомку Лиденингов, дано куда больше, чем бедному Филиппу Третьему, твой брак с которым очень много значил бы для Шамбора. Ты пожертвуешь целой страной ради собственного счастья? Филипп готов к жертвам, хотя он и не король по крови. Неужели ты уступишь ему? Ещё есть время передумать.

Я отрицательно покрутила головой. Филиппа мне было жалко, но это был его выбор, который никак не мог повлиять на мой. Мне бы разобраться с тем, что у меня уже есть, куда мне взваливать на плечи целую страну? Это не моя ноша.

– Жизнь – это любовь. Если во главе страны стоят люди, которые друг друга не любят, разве это хорошо? Разве они сделают счастливой собственную страну?

– Правители должны любить свою страну, а не друг друга.

Она улыбалась, так что я не могла понять, говорит ли она серьёзно или шутит.

– Тогда из меня правителя не выйдет.

– Я принимаю твой выбор.

Она нахмурилась и словно начала отдаляться. Показалось, что она сейчас исчезнет, поэтому я быстро спросила:

– Могу я обратиться с просьбой?

– Обратиться можешь, – она опять улыбнулась, – но я не обещаю, что выполню.

Лицо её казалось прекрасным, но попроси меня кто то описать, я бы не смогла: оно постоянно менялось, одни черты перетекали в другие совершенно естественно и гармонично.

– Я хочу попросить не за себя, я за Пьера Луи, то есть за Филиппа Третьего. Пусть он встретит ту, которая сделает его счастливым. А он – её.

– Неожиданная просьба. Что ж, я отвечу так. Они рядом, но дальше уже зависит от того, поймут ли они это.

– Это Люсиль?

Богиня не сказала ни да, ни нет и растаяла, а время опять пошло. Бабочка наконец долетела и уселась на моё плечо. Священник аж запнулся, когда её увидел. И то сказать, в Храме было не настолько тепло, чтобы насекомые могли решить, что настало лето. Но к его чести, после короткой заминки он продолжил прочувствованную речь, в конце которой спросил, согласны ли мы стать мужем и женой, словно мы пришли в Храм за чем то другим. После завершения обряда нас окутало золотистое сияние благословения Богини, и я почувствовала лёгкое, почти невесомое касание её губ на своём лбу. А вот бабочка пропала, и я даже не заметила куда. И существовала ли она вообще? Или это была всего лишь иллюзия?

– Нас теперь никто не разлучит. – Шарль улыбался. – Благословение Богини, надо же. Николь, мы вытащили счастливый билет.

Мы так и стояли, переплетя пальцы, посреди Храма и, казалось, делились благословением со всем, что рядом. Даже алтарь словно бы засиял внутренним светом.

– Его бы сразу предъявить. – Дедушка выглядел не слишком довольным, но смирившимся с необходимостью. – Надо дать объявление в газету.

– Зачем? – удивилась я. – Я думала, мы оставим это в тайне.