|
Так много других композиций, которые они могут исполнять, старых и любимых, однако нет никакого смысла в том, что они делают. Похоже, сказал он себе, их музыка стала ухудшаться в последние несколько лет, с тех пор как два самых старых дерева начали умирать. Ветки у них начали сохнуть и обламываться, и с каждой весной листва их как будто становится все реже. Правда, в роще выросли молодые побеги. И в этом-то, возможно, и было дело. Джейсон поднял руку и обеспокоенно пригладил пальцем усы. В тысячный раз он пожалел, что понятия не имеет о том, как ухаживать за деревьями. Он, разумеется, читал кое-какие книги, но не нашел ничего, что могло бы как-то помочь. Но даже если бы и нашел, то нет никакой уверенности, что уход за музыкальными деревьями, такой же как за земными, принесет желаемый результат. Он обернулся, услышав тихие шаги. Их робот Тэтчер входил в дверь. - Что такое, Тэтчер? - Пришел мистер Гораций Красное Облако, сэр. - Но Гораций на севере. В стране дикого риса. - Похоже, сэр, что племя перекочевало. Они стоят лагерем ниже по реке, как раньше. Они собираются восстановить старые поля и следующей весной их засеять. - Ты разговаривал с ним? - Сэр, - сказал Тэтчер, - он старый знакомый, естественно, мы, немного потолковали. Он принес мешок риса. - Надеюсь, Тэтчер, ты его поблагодарил. - Разумеется, поблагодарил, сэр. - Тебе следовало привести его сюда. - Он сказал, что не хочет мешать вам, сэр, в том случае, если вы заняты. - Я никогда по-настоящему не занят. Ты это прекрасно знаешь. - Тогда, - сказал Тэтчер, - я попрошу его войти. Джейсон поднялся, обошел стол и остановился подле него, ожидая своего друга. Как давно это было, подумал он, - года четыре или пять назад... пять, никак не меньше. Он тогда пришел в лагерь попрощаться, и после того, как индейцы расселись в каноэ и отплыли, он долго стоял на засыпанном галькой берегу и смотрел, как длинная вереница лодок быстро поднимается вверх по реке, как вспыхивают на солнце мокрые лопасти весел. Красное Облако был одного возраста с Джейсоном, но выглядел моложе. Когда он вошел и двинулся по ковру через комнату, походка его была упруга, как у юноши. В черных волосах не было и намека на седину; ровно посередине их разделял пробор, и двумя тяжелыми косами они спадали по плечам на грудь. Лицо обветренное, но совершенно без морщин, за исключением крошечной сеточки у глаз. Он был одет в рубашку и гетры из оленьей кожи, на ногах - мокасины. Рука, которую он протянул Джейсону, была крупная, огрубевшая, с короткими, толстыми пальцами. - Много времени прошло, Гораций, - сказал Джейсон. - Я рад тебя видеть. - Ты единственный, - отвечал Красное Облако, - кто по-прежнему зовет меня Гораций. - Хорошо, тогда что, мне называть тебя вождем? Или Облаком? Или, может, Красным? Красное Облако усмехнулся: - В твоих устах, Джейсон, Гораций звучит замечательно. Мы с тобой вместе были молоды. Ты, конечно, помнишь. И это имя напоминает те времена, когда мы вдвоем бродили по лесам. Мы сделали себе надрезы на запястьях и соединили их, чтобы наша кровь смешалась. Или, по крайней мере, мы думали, что она смешается. Я в том сильно сомневаюсь. Однако это совершенно неважно. Важнее всего был символизм. - Я помню, - сказал Джейсон. - Помню тот первый день, когда твое племя спустилось выродках по реке, и вы увидели, что у нас из трубы идет дым. |
