|
Маг наблюдал, как его ученик ведет беседу с одной из дам. Совершенно невинную по содержанию, но дама начинает дышать чаще, щеки заливает румянец, она томно облизывает губы и едва ли не в экстазе от Андре находится. Другая дама, видимо, более раскрепощенная, стала едва ли не вешатся на парня, который воспринял это с полным изумлением.
Понимая, что надо что-то делать, Фаррио поспешил увезти юношу домой, дабы поговорить и разобраться. Поэтому же повел Андре в собственный кабинет, который вместе с лабораторией и еще парой апартаментов был защищен от всех возможных способов подслушивания, в том числе и магических. – Что-то не так? - осторожно поинтересовался Андре, усаживаясь в кресло. – Если бы что-то! - хмыкнул Фаррио, устраиваясь рядом. - Неужели ты ничего не заметил? – Например? – Например, как изменялась в разговоре с тобой графиня Рилетто. А поведение виконтессы Страдо? Причем до общения с тобой они вели себя вполне адекватно. – То есть? – Что-то не так с твоим голосом. Он у тебя красивый и нормальный, как сейчас, но временами меняется и начинает пробуждать… желание. Причем как у женщин, так и у мужчин. – Я не понимаю. – Таким голосом ты можешь соблазнить и монахиню, всего лишь разговаривая с ней о погоде! Щеки Андре заалели, он потупился, проговорив: – Мать что-то рассказывала мне о "зове", но… но я не думал, что у меня он появится, и что… что будет действовать и на людей тоже. – И тем не менее, это так. У нас появилось еще одно направление, в котором надо работать. – Каким образом? Я никогда ни с кем не спал. Ну, в смысле соития. Первой мыслью Фаррио было, что единороги воистину изумительные создания - его ученик даже не счел нужным смутиться, сообщая это, а второй - удивление: – Как? Тебе уже двадцать два, и ты до сих пор… ни с кем? – Да. Я же говорил, что единороги взрослеют медленнее. – Но все мальчики в определенном возрасте… – Мы перестраиваемся с меньшими перепадами. – Что, даже не хотелось? – Ну не то чтобы… Просто, наверное, еще рано. – Ничего себе! Может, монахи в монастыре внушили тебе… – Нет, конечно. Им ничего не удалось мне внушить, кроме грамоты, - усмехнулся Андре. – Мальчик мой, надеюсь, ты понимаешь, что можешь обращаться ко мне с любой проблемой. Если тебя что-то смущает или есть какие-то вопросы… Возможно, ты стесняешься своей неопытности… – Почему? Что есть - то есть. Зачем стесняться очевидного? - Андре откровенно не понимал, почему так стушевался учитель. – Если тебя пугают возможные последствия… – Их быть не может. Ты разве не знаешь? – Я хоть и маг, но имел довольно ограниченные контакты с нежитью, как правило, мы не трепались за жизнь. – Понятно. Дело в том, что к нам никакая зараза не пристает - мы ее легко перебарываем. А если говорить о случайной беременности… Только с другим представителем моего народа. Человеческие женщины не могут иметь от меня детей. Разве что ведьмы или что-то вроде, но это надо очень постараться, приложить усилия с обеих сторон. – Вот почему единороги так редки. – Ну да. – Но если все так, то я вообще ничего не понимаю! Или у тебя железный самоконтроль или… с тобой что-то не так. – Что именно? - удивился Андре. – Возможно… - Фаррио замялся, но потом все же продолжил, - возможно, тебя интересуют мужчины. – Нет, я бы не сказал. |
