– Это ты зря, – сказал Карелла. – Пока ты ещё можешь спасти себе жизнь.

– Это называется жизнь? Я уже сидел в тюряге, хватит с меня! Теперь я либо смоюсь, и с концами, либо загремлю на электрический стул. Только так. – Лицо его исказила гримаса. Он держал Хейза за горло, и боль в раненом плече становилась все сильнее. – Сволочи поганые! – выкрикивал он. – Даже к врачу не могу сходить!

– Где твоя мать, Феттерик?

– Пошла купить чего-нибудь поесть. Вы ей дело не шейте, слышите?

– Она укрывает преступника.

– Так она же ничего не знает.

– Не знает, что ты ранен?

– Не знает, что в меня стреляли. Руки у вас коротки её заграбастать. Интересно, как это вы в первый раз выщили на меня. Из-за перекрашенной машины?

– Верно. Из-за нее.

– А что мне ещё было делать? Я думал, что её засекли, вот и перекрасил. А сейчас как разыскали?

– Не надо было опять идти в граверы.

– Но это же моя профессия, – сказал Феттерик.

– А мы думали, что твоя профессия – грабеж и разбой, – вставил Хейз.

– Заткнись, ты! – рявкнул Феттерик и с силой ткнул стволом Хейза. Тому показалось, что в спину вонзился нож.

– Вы небось хотите повесить на меня эту самую Анни Бун, о которой писали в газетах?

– А разве это не твоя работа? – спросил Карелла.

– Черта с два! Тут уж у меня алиби длиной с милю. Тут я чист, как стеклышко.

– Почему бы тебе не стать хорошим мальчиком и не бросить свою игрушку? – спросил Карелла.

– Зачем? Чтобы провести в тюряге всю оставшуюся жизнь? Большое счастье! Нет, ребята, считайте, что вы одной ногой в гробу.

– Кретин сопливый, – начал Хейз. – Ты даже не понимаешь, в какое положение...

Феттерик отвел руку, чтобы ткнуть Хейза пистолетом ещё раз, но Хейз только этого и ждал. Он изогнулся всем телом, отбросил руку с пистолетом в сторону и схватил Феттерика за другую руку – ту, что держала его за горло. Раздался выстрел, однако Феттерик уже потерял равновесие и полетел через плечо Хейза. Карелла кинулся на подмогу. Феттерик рухнул, как куль с мукой, но тотчас же сел и вскинул пистолет. Карелла успел ударить его по руке, и пуля снова полетела в сторону. В ту же секунду Хейз обрушил на Феттерика все свои килограммы и принялся колошматить его, пока не выбился из сил. Феттерик выронил пистолет. Он лежал на полу и тяжело Дышал.

– Ну, мы с тобой в рубашке родились, – сказал Карелла.

– Он мог бы нас запросто перестрелять, – поежился Хейз.

– Похоже на то. Я не сказал тебе спасибо?

– Нет.

– Тогда спасибо, – сказал Карелла. – А теперь потащим этот мешок с дерьмом в машину.

Чарлз Феттерик не убивал Анни Бун. У него было железное алиби на вечер десятого июня. Правда, для него это было слабым утешением: на нем висела смерть Хэвиленда. Но Анни Буи он не убивал.

Преступник убил одну-единственную, вполне определенную Анни Бун. И теперь у него была тоже вполне определенная цель – заполучить свое письмо обратно.

Спрятавшись в подъезде напротив дома Анни Бун, убийца видел всех, кто входит и выходит. Когда из дома вышли миссис Травайл и Моника, он быстро перешел улицу и бросился наверх по лестнице. Проникнуть в квартиру оказалось непросто. Любой резкий звук, скрежет, треск мог привлечь к нему внимание.