|
Ирка почувствовала, как внутри ее все замирает: дыхание, биение сердца, ток крови… Морана разжала руки, Ирка отступила, тяжело, со всхлипом дыша. В сложенные чашечкой ладони упало что-то легкое… алое… Алый цветок с черной сердцевиной. Тот самый, который в наднепрянских землях никогда не сажают на кладбищах. Ирка завороженно уставилась на него. На плечо ей легла теплая ладонь. Ведьма обернулась… Позади нее стояла та же самая девчонка! Только от нее шло ощутимое тепло, на щеках играл румянец, а в небрежно разметавшиеся волосы были вплетены цветы. Ирка попыталась оглянуться… но девочка с цветами в волосах только покачала головой, удерживая ее за плечи, притянула к себе и тоже поцеловала в лоб. На ладонь Ирке упал голубой цветок в перекрестье всегда зеленых листиков. Тот самый, который помогает любить, и помнить, и хранить связь рода. Девочка улыбнулась и… исчезла, осталось только охватившее Ирку живое тепло.
— Морана и Жива одно, — благоговейно прошептала она, крепко зажимая добычу между связанными ладонями. — Если избавишь нас от этого… извращения… — пробурчал прямо над ухом по-старушечьи брюзгливый голосок, можешь попросить о ком захочешь. Один раз. — Один раз на двоих или каждую по разу? — уточнила Ирка. — Настоящая ведьма! — над другим ухом рассыпался смехом голосок-колокольчик. — Ладно, не будем жадничать — каждую по разу. — Уже прошу, — немедленно выпалила Ирка. — Там, в кронах, мертвый змей застрял, богатыри погибли, оборотни… Вы можете помочь? — Кому? — слегка ошеломленно спросили ее. — Кому сможете. Я не хочу выбирать — как я могу выбрать, кому жить, а кому умереть? Если я помогу вам, просто помогите змеям, богатырям, вовкулакам — кому получится! Вы же две самые могущественные сущности… ну или одна самая могущественная сущность, — неуверенно исправилась она. — Вот мое желание — и всего одно! — лукаво улыбнулась Ирка. — Даже не знаю, что сказать тебе, ведьма, — прозвенел голосок-колокольчик. — То ли восхищаться деловой хваткой, то ли ужасаться твоей нерасчетливости. — Люди! — возмущенно фыркнул брюзгливый голос. — Предают друзей, жалеют врагов, спасают незнакомцев… — А еще мы чешем котов и кормим кроликов потому что они няшные! — хмыкнула Ирка. Ответом ей был двойной смешок — и наступила тишина. Мир вокруг Ирки мигнул. Черный прах, выбитый из мертвого ствола ударом Панасовой башки, дрогнул и полетел во все стороны. Панас шлепнулся на ковер из гнилой хвои, взвыл, хватаясь за ушибленную голову когтистыми лапами. — Сам упал. Такой вот ты неуклюжий, — равнодушно обронила Ирка. Маленькая нахальная месть согревает почти как Жива! — Все, тварюко, конец тебе! — за веревку дергая Ирку к себе и замахиваясь кулаком, во всю пасть проревел человек-шакал. — Довольно! — резко пролаяли из-под деревьев, и раздался медвежий рев. Враз сгорбившийся Панас метнул испуганный взгляд исподлобья. Под ветвями мертвых деревьев стояла хорошо знакомая троица: Старший Медведь, Старший Лис и Старший Кот. — Бер… Инари… — даже со связанными руками Ирка умудрилась поклониться с достоинством. Коту Ирусану просто кивнула. — Я же предупреждал: не позволят тебе решать и распоряжаться, девочка, — устало сказал Старший Медведь, и в его ворчании было что-то вроде сожаления, будто он не верил, но все же надеялся, что у наглой человеческой ведьмы получится. — Пойдем, — сухо тявкнул Лис. |
