Менюш остановился, словно ожидая ответа, но покойник был нем и недвижим.

— Фу, перестаньте охать. Ну, что вы кричите? Думаете, поможет? Попробуйте лучше представить, что это так, укус блошиный. Ну-ка, давайте по-солдатски: зажмурьтесь — и…

Смех замер у всех на губах: покойник и вправду прикрыл один глаз.

— Он живой! — завопили студенты.

Тут и другой глаз у него закрылся. Грудная клетка начала мерно подыматься.

Один из ассистентов выронил со страху ванночку, которая со звоном разлетелась на тысячу кусков.

При этом звоне покойник опять приоткрыл левый глаз.

Все были поражены, потрясены; один д-р Чепенка сохранял свое обычное спокойное благодушие.

— Поздравляю, Катанги, — сказал он. — Это величайший ораторский успех, какой я когда-либо видывал.

И, достав табакерку, сначала зарядился понюшкой, а потом поднес гладкую полированную поверхность ко рту больного; другую же руку положил ему на сердце. Ощутив легкое биение, Чепенка стал ритмично массировать грудь.

— Ну-с, что требуется для операции костоеды? Кто знает? Никто? Ладно, я сам скажу. Для этого прежде всего нужен больной, страдающий костоедой. Так или нет?

— Так.

— Прекрасно, милостивые государи. Итак, предположим — указал он на труп, — что это наш больной. Первое условие, значит, налицо. Что еще нужно? Ну? Да скальпель, конечно. Чудно, прекрасно, скальпель, а еще? (Тут ученый уже приготовился загнуть третий палец.) А-я-яй, да распатор. Так, правильно, распатор. А еще? Пила. Еще? Губка. Потом ванночка с водой. Ну, а дальше?

— Дальше можно начинать, господин профессор.

— Ничего подобного. Чепуху изволите городить. Ну, что еще требуется?

— Хлороформ, — подсказал кто-то.

— Хлороформ для наркоза нужен, amici [Друзья (лат.)]. А мелкие операции без наркоза делаются, но зато с ассистентами. Один больного за руки держит. Подойдите сюда, господин Демень. Другой — за ноги, чтобы не брыкался. Не будете ли вы так любезны, господин Кон? Но и это еще не все. Ну, кто знает? Ладно, я сам скажу. Кто-нибудь пусть встанет в головах у больного и ободряет, уговаривает его. Гуманность и медицина — родные сестры. Уговоры больному нравятся; значит, их можно отнести к успокоительным средствам. Эту роль я попрошу взять на себя вас, господин Катанги.

Профессор засучил рукава, сунув предварительно скальпель в зубы. Господин Демень, плотный молодой человек, схватил покойника за руки, а тщедушный господин Кон — за ноги. Хорошо, что тот лягаться не мог, не то живо отпихнул бы беднягу.

— Итак, внимание! — вскричал господин Чепенка. — Каждый пусть исполняет свои обязанности.

Он ухватил покойника за большой палец, где надлежало быть костоеде, и, добиваясь полного правдоподобия, бросил нашему герою:

— Начинайте же!

Тот проворно подскочил к изголовью стола, где был распростерт бледный, окоченелый труп со страшно вытаращенными глазами. Ничья добрая, милосердная рука не позаботилась закрыть их на убогой больничной койке.

— Самый обыкновенный случай мнимой смерти, господа. Очень интересно, но совсем не по моей специальности.

Он позвонил служителю.

— Попросите сюда другого врача, этот больной нуждается в особом уходе. А что касается моей операции, то… гм… — Он запнулся в поисках нужного слова. — …принесите мне покойника поспокойнее.

Знаменательный этот случай тогда же попал в газеты с указанием всех имен (воскресшим из мертвых оказался бондарный подмастерье Михай Варга).