— Да? — Она сложила руки вместе. Ее ладони были похожи на подстреленных голубей — неподвижные, безжизненные, мертвые.

— Мне нужна правда. — Броди посмотрел на нее своим тяжелым взглядом, острым, словно лезвие меча.

Динни молча кивнула.

— Ты никогда не любила меня, верно? Это было притворство. Давай, рассказывай, как ты все спланировала, как лежала ночами без сна, обдумывая способы обмануть меня. Расскажи, как ты украдкой смеялась над моим легковерием у меня за спиной.

— Броди. — Динни встала и шагнула вперед, с виноватым видом протянув к нему руку.

— Не надо! — воскликнул Броди, отскочив в сторону. — Не смей ко мне прикасаться!

Его отвращение ранило сильнее, чем любая физическая боль, но она это заслужила.

— Прости, — шепнула Динни, слезы потоком хлынули у нее из глаз. — Я пыталась уехать до того, как ты предложил пожениться. Четвертого июля, помнишь?

Броди кивнул.

— Так почему ты не сказала мне правду еще тогда?

У Динни задрожали губы.

— У меня не хватило бы духа уйти после твоего предложения.

— Из-за «Ивового ручья»?

— Из-за тебя.

Он потер рукой подбородок.

— Ты знаешь, как сильно мне хочется поверить в твои слова…

— Клянусь, это правда. Не буду отрицать, что целых пятнадцать лет я ждала возможности отомстить Рейфу Трубладу за то, что он сделал со мной и моим отцом. Я жила ради того дня, когда смогу столкнуться с ним лицом к лицу. Все, о чем я могла думать, это о возвращении своего дома. Я даже не помнила, что у Рейфа есть сыновья, до того, как встретила Кенни в «Одинокой голубке».

Броди провел рукой по волосам.

— Тогда, вероятно, ты и узнала, что ферму унаследовал я, а не брат.

Динни кивнула.

— И поняла, что не сможешь выиграть у меня ферму.

— Да.

— Поэтому ты решила выйти за меня замуж.

— Вот именно.

— И ты хочешь заставить меня поверить, что в какой-то момент, по ходу дела, ты действительно в меня влюбилась? — Броди вышагивал по маленькой комнатушке, заложив руки за спину. Динни невыносимо было видеть, какую обиду она ему причинила.

— Именно так и произошло, — прошептала она.

— Слушай, я прошу прощения за своего отца и за то, что он натворил. Его действия были преступными, но тебя это не оправдывает.

Динни сглотнула.

— Я понимаю. Моя жажда мести лишила нас всякого шанса, да?

Сердце Динни никогда еще не болело так сильно, даже в ту ужасную ночь, когда Рейф выгнал их с отцом из «Ивового ручья». Тогда от нее ничего не зависело, но сейчас она сама была виновата в своем несчастье.

Броди покачал головой.

— Мне так трудно было тебе довериться. Я боялся влюбиться, боялся, что, как мама, привяжусь к человеку, не способному ответить мне взаимностью. — Он горько рассмеялся. — Несмотря на все мои усилия, несмотря на всю предосторожность, я попался в ту же ловушку.

— Но, Броди, — пробормотала Динни. — Я правда люблю тебя. Всем сердцем и душой. Поэтому и сбежала со свадьбы. Я не могла выйти за тебя замуж обманом.

— Боже, Динни, как бы я хотел тебе верить. — Броди взглянул на нее покрасневшими глазами. Он чуть не плакал.

— Мне так жаль, Броди. Сделанного не воротишь, но я прошу тебя — давай попробуем, а? Пожалуйста! И на этот раз уже никакие тайны и мысли о мести не помешают нам узнать друг друга по-настоящему.

Динни дрожала всем телом.