Изменить размер шрифта - +
Только цвет их изменился - из каштановых превратился в светло-русый, но прическа осталась прежней - классическое каре, прикрывающее уши.
   Интересно, она всегда так по утрам выглядит? Я до полудня похожа на бабу-ягу.
   - Скорей всего, сердечный приступ приключился, - пояснила Таня - его Тоша нашла.
   - Кто? - не поняла я, ошарашенная страшной информацией.
   - Антонина, горничная, - пояснила Таню-ша. - Лакей вчера Ваньку в зеленую спальню отвел, а Тоша думала, что там пусто, ну и решилЬ убраться... Крику было, неужели не слышала?
   Я покачала головой.
   - Жуть, - бормотала Таня, глядя, как я спешно натягиваю джинсы и футболку, - просто катастрофа. Ты хоть знаешь, у него есть кто из родственников?
   - Понятия не имею, ни разу после окончания не встречались.
   - Они мне позвонили примерно за неделю до карнавала, - объясняла Таня, выходя в коридор, - Зойка всех собирала, разыскивала, небось она в курсе...
   Очевидно, прислуга убиралась всю ночь, потому что ни в холле, ни в столовой не оказалось никаких следов праздника. Бумажные гирлянды, китайские фонарики и горы мусора исчезли без следа. Полы были застланы светлыми, безукоризненно чистыми коврами, мебель тщательно натерта, в воздухе витал едва уловимый запах полироли.
   - В себя прийти не могу, - бормотала Таня, наливая мне кофе, - ну теперь нам мало не покажется!
   - Почему?
   Хозяйка всплеснула красивыми руками:
   - Ты прикинь, как газеты обрадуются! Олег весь на виду, имя незапятнанное. Благосостояние нажил еще до депутатства. Он ведь адвокат, причем известный и дорогой. А тут такой лакомый кусок - в доме Харитонова внезапно скончался человек. Как с цепи сорвутся, дряни всякой навыдумывают. Думаешь, один Никита со своей "Желтухой" такой? Помнишь, что он вчера про фото рассказывал? Кстати, уж не стала вчера ничего говорить, чтобы праздник не портить, но именно его издание накинулось на Олега, когда Валя скончалась. Давай грязным бельем трясти, меня раздевать. Только заткнуться пришлось, потому что мы сразу признали - все правда. И любовницей была, и ребенка родила. А что Олегу было делать? Тина после восьми операций уже не женщина - уколы, клизмы, капельницы, химия... ну как с такой в кровать ложиться? К тому же он всю жизнь мечтал о ребенке, а Валя родить не могла...
   Таня замолчала, поднеся к губам дорогую чашку из прозрачного китайского фарфора.
   Дверь в столовую приоткрылась, и на пороге возникла молоденькая девушка. Судя по ее опухшим глазам и красному носу, горничная недавно горько рыдала.
   - Татьяна Михайловна, - шмурыгнула она носом, - вас эти спрашивают, из милиции, и еще просят гостью к ним выйти.
   - Хорошо, Тоня, - ответила Таня и строго велела:
   - Подите умойтесь, приведите себя в порядок, ваш внешний вид омерзителен.
   Антонина испарилась. Мы переместились в гостиную. Высокий черноволосый парень, в хорошем костюме, при галстуке, был предельно вежлив и корректен. Записав мои паспортные данные, он пообещал Тане, что сделает все возможное, чтобы сведения о случившемся не попали в средства массовой информации. Затем откланялся и ушел.
   - Поезжай домой, - велела Иванова, - собери детей, вещи и дуйте к нам.
   - Ладно, - протянула я, - только у нас пять собак, две кошки, попугай Коко, крыса Фима и жаба Эльвира.
   - Подумаешь, - хмыкнула Таня, - здесь живут Муля, Соня и Топа.
   - Кто это?
   - Мопс, удав и варан, - пояснила хозяйка, - мы с Олегом обожаем животных, вези всех, только рады будем.
   С тяжелым сердцем я уселась за руль и покатила в Ложкино. Пока что все складывалось отвратительно.
Быстрый переход