Но самым удивительным был не этот рухнувший из-за багровых туч, ярко пылающий и немилосердно чадящий крылатый «троллейбус». И даже не суетящийся возле покореженного распахнутого люка человек в чудно́м блестящем костюме с прозрачным яйцеобразным шлемом – будто в скафандре из старых фантастических фильмов. Куда удивительнее и чуднее было то, что этот человек пытался вытянуть из люка. Или, скорее, кого, поскольку застрявшее в «самолете» нечто явно выглядело живым существом. Оно не только махало длинными, суставчатыми лапами, весьма похожими на человеческие руки, но еще и сквозь надсадный кашель непрестанно издавало испуганные лязгающие звуки, что-то вроде «блямс-блямс-блямс!».

Наконец, усилия человека в скафандре увенчались успехом, и кашляюще-блямкающее создание оказалось на свободе. И вот тут Шершню пришлось удивиться еще раз. Если бы не ярко-зеленый, с желтым подбрюшьем хитин существа, которое, кстати, было прямоходящим и имело рост под два метра минимум, то сталкер мог бы поклясться, что перед ним «богомол». Но не забавное насекомое в несколько сантиметров длиной, а чем-то похожий на него строением тела (разве что с двумя парами лап и без крыльев) двухметровый монстр, обитающий в Зоне – чрезвычайно злобное создание, имеющее грязно-зеленый, делающий его почти невидимым в лесном сумраке окрас, и способное мощными когтистыми лапами и длинными острыми зубами разорвать человека пополам.

Однако вдоволь поудивляться сталкеру рухнувшие с неба пришельцы не дали. Человек в скафандре схватил «псевдобогомола» за лапу и с криком: «Скорее, скорее, бежим!» – потащил его аккурат к тому валуну, за которым прятался Шершень. Сталкер же будто снова впал в ступор и, не шевелясь, во все глаза пялился на стремительно приближающиеся к нему фигуры. Он дернулся лишь, когда на него рухнули два отнюдь не легких тела. И тут же – еще раз, уже не по своей воле, когда «самолет» рванул так, что подпрыгнул даже многотонный обломок скалы, защитивший образовавшуюся троицу от раскаленного языка пламени и летящих во все стороны осколков.

Глава 1

«Что-то рановато…» – такова была первая мысль, посетившая пробуждающееся сознание Плюха. Разумеется, объяснить это с точки зрения науки, да и вообще какой-нибудь логики не представлялось возможным: находящийся в состоянии стасиса человек не способен контролировать не только ход времени, но и что-либо вообще. Минута прошла или пять веков – по ощущениям совершенно равнозначно, поскольку ощущения как таковые отсутствуют в принципе. А сознание – ему что после обычного сна пробуждаться, что из стасиса выходить, всегда «рановато», еще бы поспало. Особенно когда будят – и неважно, будильник это или вживленный в голову чип, принявший сигнал о побудке от Информатория, как было сейчас.

И все-таки Плюх интуитивно чувствовал: что-то не так. А интуиции своей он привык доверять. Для косморазведчика эта привычка вообще очень важна, во всяком случае Плюха она выручала не раз, а дважды в самом буквальном смысле спасла жизнь. Но сейчас, когда сознание окончательно проснулось, не имело смысла заниматься гаданием – Информаторий корабля на то и существует, чтобы информировать. Поэтому Плюх, одеваясь, заодно принялся осмысливать данные, передаваемые корабельным мозгом.

Интуиция не подвела косморазведчика и на сей раз. Информаторий бесстрастно передал пространственные характеристики места, куда вынырнул из надпространства ЛКАГР-18/6, то бишь «Легкий космический аппарат глубокой разведки» за таким-то номером, носивший, впрочем, и вполне пристойное имя – «Ревда». Однако это были вовсе не те координаты, что ввел в компьютерную память Плюх, перед тем как лечь в стасис-камеру. Корабль «проявился» не только не в окрестностях Земли, как ожидалось; не только не в Солнечной системе, что допускалось из-за случавшихся порой неподдающихся учету квантовых флуктуаций – так называемых квантовомеханических эффектов; он вынырнул вовсе в чужом пространстве, координат которого, разумеется, в памяти Информатория не имелось, а потому он выдавал сейчас вместо них откровенную чушь.