Вероятно, он задремал и не услышал ни скрипа железной двери, ни шагов Плюха по дворику. Поэтому, когда дверь кухни распахнулась и ворвавшийся внутрь косморазведчик выкрикнул: «Идем! Скорее!», Шершень испуганно дернулся, едва не уронив с головы кастрюлю.

– Чего орешь? – неспешно поднявшись, проворчал сталкер. – Пожар, что ли, так-на?

– Какой пожар? У нас теперь есть проводник! Побежали скорей, а то не догоним!

– Проводник?.. – зевнул Шершень, вновь опускаясь на лавку. – Это зашибись. Идите теперь машиниста поищите. Ну и поезд заодно.

– Да что ты несешь такое?! – ухватив сталкера за руку, потащил его на себя Плюх. – Я тебе говорю: у нас есть проводник к выходу из этой хрени! Он сейчас как раз туда топает. Побежали!

– А ну, не тарахти! – поднялся все же на ноги Шершень. – Ты толком сказать можешь: что за проводник, откуда взялся? И это он тебе лично сказал, что выход знает?

– Давай по пути расскажу, а? – продолжал тянуть сталкера за руку косморазведчик. – Хватай свою «Печенгу», бери рюкзак и помчались!

– А если я не хочу никуда мчаться?

– Как это? Выбраться отсюда не хочешь?.. Ты кастрюлю не снимал случайно?

– Не снимал. Не хочу. Оставь меня в покое, так-на! Беги сам, куда тебе надо.

– И побегу! Там Забияка одна осталась. Она за «безголовым» пошла, чтобы, если мы не успеем, увидеть, где именно он выйдет.

– Что еще за «безголовый»? – насторожился Шершень, вспомнив об одном из двух «счастливчиков», вернувшихся из поселка.

Плюх, оказывается, тоже об этом помнил, поскольку сказал:

– Не тот, о котором ты рассказывал. Это «питекантроп», что похитил Забияку.

– А что стало с его головой?

– Не знаю. Но сейчас на ее месте блестящая нашлепка. И, несмотря на это, он ходит.

– Почему ты решил, что он пошел к выходу? – Сталкер сам не заметил, как забросил за плечи рюкзак и взял в руки «Печенгу».

– Предчувствие. Так ты со мной? Тогда полетели!

Шершень двинулся вслед за выскочившим из кухни Плюхом, однако «полететь» у него не вышло – заныл ушибленный копчик.

– Подожди! – крикнул он усвиставшему к зеленой двери разведчику.

– Давай скорее! – вернулся и нетерпеливо замахал рукой Плюх.

– Не могу скорее, – буркнул сталкер. – Задница болит. А эта хрень, – тряхнул он рюкзаком, – почему-то не работает. Глянь, может я бутылку, когда пил, неправильно вставил? Между прочим, «трубу» теперь видно. Не в этом дело?

– Скорее всего, в этом, – посмурнел Плюх. – Здесь, в Лазаревском, «труба» почему-то не действует… Что, совсем не можешь идти?

– Могу, но только не бегом.

– Давай я понесу рюкзак и винтовку.

– Рюкзак – на, а «Печенгу» – хренушки! Мне с ней как раз легче, чем без нее.

– Эх, что же делать? – надев рюкзак, помотал головой косморазведчик. – Он хоть и медленно идет, но такими темпами мы точно не успеем…

– Ты же сказал, Забияка проследит за ним. В чем проблема-то, так-на?

– В том, что за нее я тоже переживаю. Правда, я Блямса с ней оставил…

– Кого ты с ней оставил?.. – судорожно сглотнул Шершень.