– Если она будет, следующая экспедиция, – пробормотала Камилла. Сказано это было себе под нос, но Рафаэль услышал и недовольно покосился на нее. Вслух же только сказал:

– Общая команда – взять по компасу направление на пик; и не забывайте каждый раз делать поправки, когда будем сбиваться с азимута из‑за рельефа. Отсюда пик виден; но дальше, в предгорьях, может получиться так, что не будет видно ничего, кроме вершины ближайшего холма или сплошных деревьев.

Поначалу идти было легко и даже приятно – вверх по пологим склонам, между высокими, глубоко зарывшимися корнями в землю стволами хвойных деревьев, удивительно тонких для своей высоты, с длинными сине‑зелеными иголками на узких ветках. Если бы не тускло светящее сквозь кроны красное солнце, можно было бы подумать, что они в обычном земном заповеднике. Время от времени Марко Забал ненадолго покидал строй – получше присмотреться к какому‑нибудь дереву, листу или переплетению корней; а как‑то раз меж стволами мелькнул маленький зверек и тут же опрометью бросился назад, в лес.

– Пункт первый, – сказал Льюис. Мак‑Леод доктору Ловат, проводив зверька полным сожаления взглядом. – Тут водятся покрытые мехом млекопитающие. Возможно, сумчатые, но не уверен.

– А я думала, вы собирались брать образцы, – произнесла женщина.

– Я и возьму, на обратном пути. Я же не смогу сохранить их живыми – откуда я знаю, чем их кормить? Но если вас волнуют, в первую очередь, гастрономические соображения, то могу успокоить: пока что все млекопитающие, на всех планетах, оказывались вполне съедобными. Может, не всегда очень вкусными – но, очевидно, у любых молокоотделяющих животных биохимия весьма сходна.

Джудит Ловат заметила, что толстенький коротышка‑зоолог громко пыхтит от натуги, но ничего не сказала. Она прекрасно понимала, как это волнующе – быть первым, кто увидит и классифицирует дикую жизнь на совершенно незнакомой планете; обычно этим занимались профессионалы экстра‑класса из Передовых Отрядов… Впрочем, наверно, Мак‑Аран не взял бы зоолога в экспедицию, если бы посчитал, что тот физически недостаточно подготовлен.

О том же думал Юэн Росс, шагая рядом с Хедер; что он, что она предпочитали не расходовать дыхания на болтовню. «Рэйф задал не слишком высокий темп, – думал Юэн, – но все равно я не уверен, что наши дамы выдержат его до конца». И когда Мак‑Аран объявил привал – через час с небольшим после выхода – Росс оставил девушку и подошел к Мак‑Арану.

– Скажи, Рэйф, какой высоты этот пик?

– Трудно сказать, слишком он от нас далеко. Скорее всего, тысяч восемнадцать – двадцать футов.

– Думаешь, нашим дамам это под силу?

– Камилле в любом случае придется лезть – ей нужно проделать астрономические наблюдения. Если понадобится, мы с Забалом ей подсобим; а вы можете встать лагерем на нижних склонах, если не будет настроения забираться наверх.

– У меня‑то настроение есть, – заявил Юэн. – Не забывай, в здешнем воздухе кислорода больше, чем в земном, и кислородное голодание начинается гораздо выше.

Он обвел взглядом группу; все сидели и отдыхали, кроме Хедер Стюарт, выкапывающей образец почвы и помещающей в контейнер. А Льюис Мак‑Леод растянулся на земле во весь рост, тяжело дыша и зажмурив глаза. При виде этого Юэну стало тревожно – его тренированный глаз заметил то, что укрылось от внимания Джудит Ловат; но Юэн промолчал. Не мог же он потребовать, чтобы зоолога отослали назад – по крайней мере, одного.

Молодому доктору показалось, что Мак‑Аран читает его мысли; тот вдруг отрывисто произнес:

– Тебе не кажется, что пока все идет как‑то слишком легко, слишком… хорошо? Должен же в этой планете быть какой‑то подвох.