Эльмира Нетесова. Выскочка из отморозков
ГЛАВА I
Соседская бабка Вера давно невзлюбила Борьку. На дух его не переносила и всегда пристально следила за каждым шагом пацана. Такое недоверие старухи было не случайным. Много раз ловила она мальчишку на краже яблок и крыжовника, а нынче тот и вовсе обнаглел. Вытащил из ее колодца гладыш и сожрал из него сметану — всю до капли. Ладно б только съел, а то ведь нассал в него и как ни в чем не бывало снова опустил в колодец. Тут его и поймала старая. Ухватила за ухо и, выкручивая до визга, поволокла Борьку к матери, поддавая коленом в задницу на каждом шагу и приговаривая: — Ворюга! Бандит окаянный, чума свинячья, гнида недобитая, всю душу измотал, шпана! В тюрьму тебя упечь давно нора, сучий выкидыш! Втолкнув мальчишку в кухню и завидев Борькину мать, заблажила: — Наташка! Возьми своего выродка на цепь, не то скручу ему башку! Ить что утворил прохвост! — И рассказала о Борькиной шкоде. — Господи! Да что ж мне делать? Вовсе от рук отбился шалопута! Учиться не хочет, дома не помогает! Теперь еще м гадствует! — Хотела дать оплеуху, но сдержалась. Поймана на себе взгляд гостя, которого привел в дом совсем недавно. И только пригласила его к себе, сын подвел. Женщина сконфузилась. Бабка Вера, перехватив взгляд Натальи, оглянулась. Увидела незнакомого человека, мигом умолкла и, пятясь задом, вышла из дома. Борька последним увидел гостя. Ничего особого в нем не приметил. Обросший, с землистым лицом, он внимательно оглядывал пацана и прятал под стул ноги. Мальчишка приметил рваные пятки на носках гостя и грязную расческу, торчавшую из кармана пиджака. — Давай дружить! — протянул руку гость и назвал свое имя: — Герасим! Борька не подал руки. Прищурившись, спросил ехидно: — А ты как к нам приблудился? К мамке в хахали косишь? — Для хахаля староват, — ответил гость, опустив руку. И добавил: — Я насовсем хочу. Как ты думаешь, слышимся? — Мам! Он правду сказал? — указал мальчишка на Герасима. — А что делать, сынок? Совсем измучилась я, всюду одна тяну. От тебя никакой помощи, только срам. Тут же, глядишь, возьмет все в свои руки, наладится жизнь, — вздохнула устало. И попросила: — Будь добрым с ним… — А мне какое до него дело? Он к тебе пришел. Я его не звал. У меня свои дружбаны. — Отвернулся от гостя, ушел в комнату, но мать вскоре позвала к столу. — Борис! Ты не малыш. Я говорю с тобой как мужчина с мужчиной. Нам вместе жить под одной крышей. Негоже гонориться. В этой жизни лучше иметь друзей. Тем более в своей семье. Врагов на улице хватает. Мальчишка придвинул поближе к себе миску борща, ел, изредка поглядывая на Герасима. А потом не выдержал и спросил: — Ты из бомжей? — Нет. Не из них. В зоне был, в бомжах не доводилось, — ответил человек. — Ты из тюрьмы? — изумился пацан. — Да! — Ты вор? — Этим не баловал. Потом поговорим. Давай поедим сначала, время у нас есть. Герасим, выйдя из-за стола, пошел во двор. Обошел дом со всех сторон, а вернувшись, спросил Наталью: — Уступишь мне грядки, где редиска растет? Для меня там самое удобное место. Я навес поставлю и печку для обжига. В неделю уложусь. — Да забирай хоть весь огород. От него мало проку, да и мне мороки меньше, — отмахнулась Наталья, даже не спросив, зачем Герасиму потребовался тот кусок земли. Борьку грядки и подавно не интересовали. Увидев, что мать вышла в сарай, спросил у мужика: — У тебя курево имеется? — Конечно! — вытащил тот пачку сигарет, надеясь, что мальчишка возьмет одну иль две. |
