— Господа! — протестовал судья. — Мы сейчас не судим его наихристианнейшее величество и его королевское высочество регента!

В этот момент какое-то каноэ причалило у площади. С него спрыгнул человек и стал быстро пробираться сквозь толпу. Собравшиеся были настолько раздражены, что не обратили внимания на прибывшего, пока он не начал что-то шептать на ухо мсье де Балне. Вскоре люди почувствовали, что случилось что-то важное, и на площади воцарилась тишина.

Судья медленно поднялся.

— Господа и друзья! — воскликнул он взволнованно. — Чудесные новости! Корабль из Квебека видели в устье реки!

И тут все словно сошли с ума. Люди кричали, плясали и размахивали руками, обнимались и что-то громко пели. Едва первый порыв радости поутих, они опустились на колени и начали возносить благодарственные молитвы Богу.

Никого не удивило, когда оба врага стали добродушно хлопать друг друга по спине, а их жены обнялись и начали вытирать слезы одним платком. Казалось вполне естественным, что оба семейства, включая и детей, пали на колени и присоединились к молящимся.

Мсье де Балне взглянул на лежащие перед ним две бумажки, в которых было написано обвинение, и в конце каждой написал: «Дело прекращено».

Август де Марья со смешанным чувством воспринял новость. Теперь он наконец-то получит приданое. И не надо больше ломать голову над тем, что предпримет его отец, чтобы заполучить столь необходимые им деньги.

Но облегчение омрачала одна неприятная мысль, — ему придется жениться на глупой провинциальной девице!

Однако когда к нему обращались люди, он им всем мило улыбался. Они со слезами на глазах говорили ему о том, как чудесно, что его невеста не погибла, и теперь их великий роман, который так интересовал окружающих, может быть продолжен.

Глава 4

Несмотря на крики: «Осторожно, вы нас всех сомнете», — друзья, которых Фелисите завела во время этого бесконечного путешествия из Квебека, а потом во время вынужденной стоянки, когда им пришлось зайти на Багамы для ремонта, столпились вокруг нее. Маленькая мадам Пуатра, родившая троих дочерей, когда они проходили мимо Сен-Огастин, а Фелисите и сестра Агнес выступали в роли повивальных бабок, крепко сжала ее руку и сказала:

— Этот красивый молодой человек в прекрасном завитом парике станет ждать вас на пристани. На нем будет надет чудесный камзол с великолепными пуговицами и золотые украшения на подвязках!

Фелисите, увлеченно разглядывая зеленую линию берега с густой растительностью, сквозь которую просвечивала единственная крыша, ответила:

— Да, мадам, он станет меня ждать.

Но девушка не думала об Августе де Марье. Ей вспоминался тот, другой, кто, конечно, станет ее встречать, но у него не будет ни завитого парика, ни золотых украшений на подвязках. Со времени отплытия корабля они не получали весточек из Новой Франции или Луизианы, и она могла только предполагать, как идут дела у Филиппа в новой колонии. Все ли у него было в порядке, процветал ли он и не грустил? Она была уверена только в одном: он будет на берегу поджидать встречи с ней.

Позади себя она слышала крики, разговоры и топот ног. Наконец они прибыли в край с молочными реками и кисельными берегами! Здесь они будут жить богато и спокойно, как было обещано ранее.

— Какое чудесное место — теплое и мирное! — воскликнула мадам Пуатра. — Нам повезло, что мы привезли сюда моих малышек — Фелисите, Агнес и маленькую Флориду!

Фелисите беспокоили сразу две вещи. Первое, она оставалась бледной и усталой после тягот семидневного пути вверх по реке. Значит, она произведет невыгодное впечатление на поразительно модного Августа де Марью.