— Почему? — спросила Шэрон, отчаянно пытаясь уговорить его. — Он не должен уходить!

— Почему? — Рок поднялся и подошел к двери, но на пороге обернулся. — Потому что он мой отец.

С минуту после его ухода все молчали.

— Бишоп его отец! Будь я проклят, вот это да! — наконец прорвало Пэгонса.

— А мне плевать, — заявил Малхолланд. — Я свой дом никому не отдам. Харпер говорит, что оружия у нас достаточно. Пусть только сунутся.

— Я не люблю стрелять, — проговорил Коллинз. — Но если кто-то придет выгонять меня, я буду защищаться до конца. А все эти разговоры, что Харпер использует нас, — это чепуха.

— Конечно, — поддержал его Малхолланд. — Просто Бэннон невзлюбил Харпера и теперь делает ему пакости.

— Нет, это не чепуха, — возразила Шэрон.

— Извини, Шэрон, — раздраженно перебил ее Кэп. — Это мужской разговор.

— Мы, женщины, тоже шли сюда через все трудности, и если мой отец будет драться и его убьют, то это и меня касается. Так вот. Может, Бэннон и не прав, но послушайте, что я вам скажу. Разве Морт Харпер искал место для города? Нет. Он сразу привел нас сюда. Значит, планировал это раньше. Кто подсказал этот путь в Калифорнию, а потом уговорил остаться? Харпер! А откуда взялись эти фургоны с припасами?

— Они шли за нами из форта, — уверенно ответил Малхолланд.

— Как бы не так! Они ждали рядом, в соседнем каньоне. Можете посмотреть следы колес. С тех пор, как мы приехали сюда, по нашей дороге не проехал ни один фургон! Мы с Мэри сами видели следы тяжелых фургонов, ведущие в соседний каньон.

— Не верю! — Коллинз был поражен.

— Проверьте сами.

— Слушай, на чьей ты стороне? — недовольно спросил Кэп.

— Вы прекрасно знаете, что я на стороне переселенцев. Но мне многое не нравится. В первый же день Мортон говорил мне, как хорошо было бы отнять эту долину у Бишопа.

— Чушь какая-то, -отмахнулся Кэп. — Женщины ничего не смыслят в этом.

Шэрон разозлилась и хотя знала, что спорить с Малхолландом бесполезно, продолжала.

— Вы уже послушали Мортона и, если бы не Бэннон, индейцы убили бы всех нас.

С этими словами она вышла из дома и, вне себя от гнева, пошла прочь, даже не замечая куда идет.

— Привет, крошка, — раздался вдруг грубый голос. Это был один из людей Харпера, здоровенный детина, по имени Миллер, работавший барменом в салуне. Она попыталась обойти его, но он схватил ее за руку.

— Не спеши так, бэби, нам есть о чем поговорить, — он дохнул на нее таким перегаром, что ее чуть не стошнило.

— Пусти! — она попыталась вырваться, но Миллер обхватил ее за талию.

Вдруг раздался звук тяжелого удара, руки Миллера ослабели и Шэрон услышала голос Бэннона:

— Бегите к дому!

Миллер прорычал что-то невнятное и бросился на Рока. Тот встретил огромного бармена ударом в челюсть, но остановить Миллера было уже невозможно, и оба мужчины, рыча и ругаясь, покатились по земле. Рок оказался сверху и тяжелыми размашистыми ударами с двух сторон добил Миллера.

Шэрон с ужасом смотрела на дерущихся, не в силах сдвинуться с места.

Бэннон поднялся с земли и влез в седло.

— Идите домой, — повторил он, не глядя на Шэрон. — И скажите отцу, чтобы всегда был при оружии. Это только начало.

Когда он уехал, Шэрон бросилась домой. Отец уже был дома. Он молча выслушал ее сбивчивый рассказ, сел за стол и закрыл лицо руками.

— Ты знаешь, теперь я понимаю, что совершил ошибку. Надо было ехать с Бобом в Калифорнию. Но сейчас поздно и я… мне страшно, Шэрон.

ГЛАВА 5

Рок переночевал в хижине, милях в шести от Поплара, а утром, когда седлал коня, приехал Бэт Чэвэз.