|
И все равно она пыталась убежать от него, ускользнув в самый последний момент. Когда он рассказал ей правду о своей жене и вновь сжал в объятиях, он понял, что наконец-то сумел ее покорить. Никогда еще не был он так счастлив в своей жизни. Никогда не испытывал такого желания. Он хотел слышать ее признания в любви, хотел вырвать у нее обещание, что она никогда не покинет его... В эту ночь она его отвергла. «Завтра». Он чувствовал в ней не только страсть, но и страх и какое-то внутреннее сопротивление. Может быть, сама любовь внушает ей страх. Если так, то как исцелить этот недуг? Но нельзя действовать под влиянием сиюминутного импульса, это ошибка; и желание пойти в ее комнату этой ночью надо подавить. Завтра он напомнит ей о ее обещании. И он знал, что она сдержит это обещание.
Пройдя через заброшенную, пахнущую плесенью комнату, они углубились в еще один коридор, более короткий, чем первый, и поднялись по маленькой винтовой лестнице на небольшую площадку в самом верху. – Почему бы тебе не подождать здесь? – крикнул Драйвер, и Франческа ди Маласпига остановилась и обернулась. Он убрал руку от лица Катарины. – Здесь ты можешь вопить сколько тебе угодно, – сказал он. – Никто тебя здесь не услышит. – Ори! – холодно сказала герцогиня. – Хоть во всю глотку. Посмотрим, придет ли кто-нибудь тебе на помощь. Чувствуя, что ее силы быстро убывают, Катарина помотала головой. И впрямь – закричи она, они получили бы садистское удовольствие от ее крика. Нет, она не доставит им этого удовольствия. – Вы премилая пара, – сказала она. Герцогиня шагнула вперед, но Драйвер предостерегающе щелкнул пальцами. – Оставь ее в покое. Ты останешься здесь, дорогая. Лестница очень высокая. Я сам отведу ее наверх. Катарина обернулась. – Куда вы меня ведете? Почему не позволяете пристрелить меня здесь? – Я отведу тебя туда, где ты не сможешь причинить нам никаких неприятностей, – сказал Драйвер. – А мы тем временем подумаем, как нам с тобой поступить... Пошли. – Впереди была еще одна дверь; Франческа открыла ее для них, с трудом отодвинув тяжелый металлический засов. Протянув руку внутрь, она зажгла свет. Катарина увидела уходящую вверх спиральную лестницу, такую крутую и узкую, что подняться по ней она могла бы только со свободными руками. По форме помещения, где они находились, и по крутизне лестницы она поняла, что они попали в основание одной из башен Замка. – Дядя Альфредо! – Алессандро поймал старика за руки. Громко грохоча дверной ручкой, Альфредо только что открыл дверь и стоял, опираясь о косяк и стараясь отдышаться. Где-то по пути в свою комнату он переменил направление. Он был страшно напуган, но и в старческом слабоумии сохранил простую честность. Его поколение называло это честью. Он не может убежать и спрятаться во второй раз. Даже если Алессандро рассердится на то, что он вышел из комнаты, он должен рассказать ему обо всем увиденном. Герцог ввел его внутрь и закрыл дверь. Он попытался подвести его к кровати и усадить; но дядя сопротивлялся, стараясь вырваться. – Дядя, ты не болен, что с тобой? – Они хотят ее убить, – сказал Альфредо. Он схватил герцога за плечо и своими слабыми руками пытался встряхнуть его. – Они хотят ее убить. Останови их! Останови, ради Господа Бога! – Тебе приснился дурной сон, – ласково сказал Алессандро. – Успокойся, дядя, это только кошмар. Я отведу тебя в спальню и пришлю к тебе Стефано с горячим кофе. Ты добавишь в него немного бренди и уснешь. – Нет! – в неожиданной ярости вскричал старый вельможа. – Я не спал, я даже не лежал в постели. |
