Лестат даже на миг отвлекся от меня и с довольной улыбкой бросил отцу:

– Вот видишь, я же сказал, что мы с Магдой друг другу не подходим. Можно в третий раз я сам выберу себе невесту? – спросил он и по-детски на весь зал заканючил: – Ну, папа! Пожалуйста!

– Ты вообще в своем уме? – прошипел его отец.

А я покачала головой и сказала:

– Не беспокойтесь, я не собираюсь принимать столь щедрое предложение. Разве вы не видите, мальчик еще не вырос.

– Но почему не собираешься? – искренне удивился герцог Дарийский.

Вот что за люди? Ладно Лестат, но мой отказ, кажется, обидел и его отца, а зал вокруг замер. Никто и слова проронить не мог, все ждали развязки.

– Я слишком плохо знаю вашего сына. Мне неясны его мотивы, методы, которыми он добивается своего, весьма спорны… то, что он сделал, мне сложно простить.

– А уж как сложно мне, а Николасу… – вздохнул лорд, и мне показалось, его голос потеплел.

В этот момент от дверей раздалось шушуканье, и на пороге появилась пара. Я не сразу узнала, кто это, и не поняла, почему расступился народ, а ректор, прервав разговор с председателем совета попечителей, лично кинулся встречать парня и девушку. Сомнения развеял Лестат. Он, сунув отцу в руки бутылку, кинулся ко входу с радостным воплем.

– Младший! Элисбетта!

К моему удивлению, и принцесса, и Николас с восторгом ответили на объятия Лестата. Я думала, эти двое тихо (а может, и не тихо) ненавидят принца. Но нет, кажется, все искренне рады друг друга видеть.

– Вы зря не сообщили нам о чудесном воскрешении… – укоризненно сказала принцесса, обращаясь к удивленному лорду. – Обо всем приходится узнавать из третьих уст. Вам не кажется, это не по-семейному? Мы очень переживали. Особенно Николас. Вы же видели, как ударило по нему известие о смерти Лестата.

– Вы им не сказали? – потрясенно пробормотал Лестат. – Ладно папа, но ты, мама?

– Я боялась, что Николас захочет тебя убить. – Леди Мадлен пожала плечами. – Ты хоть и совершенно невозможен, но мой сын и мне тебя жаль.

– Ты тоже не сказал, – обиженно заметил Николас.

– Я разбил переговорник… – признался Лестат. – Сам понимаешь, после того как академию откопали, отец хотел меня прибить и снова женить. Вам не кажется, что у него какая-то мания? Я банально боялся выходить на связь.

При семейном разговоре я чувствовала себя на редкость неуютно, но уйти не могла. С одной стороны стояла жизнерадостная Элисбетта, а с другой – отец Лестата. Сам принц тоже не сводил с меня глаз. Пришлось замереть столбом и молчать.

– Спасибо, брат, – искренне сказал Николас, понизив голос, чтобы не слышали посторонние. – Я тебе очень благодарен. Ты даже не представляешь насколько.

Для академии было слишком много потрясений. Поэтому официанты начали разносить вино и закуски, чтобы народ наконец-то расслабился, а вокруг нас сплотилось кольцо охраны. Произошло это как-то очень незаметно. Внутри остались мы с Лестатом, Николас с молодой женой и родители принца.

– За разбитый переговорник? – хмыкнул Лестат и потупил взгляд.

Он что, смущен?

– Ты знаешь, о чем я. Ты смелый. Ты всегда был смелым, я никогда бы не смог бороться за свое счастье.

– А я не пошла бы против воли отца, – призналась Элисбетта и посмотрела на Николаса таким влюбленным взглядом, что все стало понятно не только мне, но и лорду.

– Что? – пробормотал он и сделал несмелый глоток из бутылки, которую ему вручил Лестат.