|
Но индеец не застонал и не поспешил вернуться в убежище. Он только крепче стиснул зубы и напряг мускулатуру. И тут неожиданное зрелище заставило Чезе сразу забыть о мучившем его холоде. Своими орлиными глазами он разобрал, как по склону спускались три человеческих фигуры. «Вот ведь живучие!» – восхищённо подумал Чарруа о товарищах, что вчера утром отправились на поиски аккумуляторов. Когда до наступления темноты они не вернулись, все решили, что больше никогда уже не увидят Себрино, Тин-тина и Кочу. И тем не менее они возвращались! В лютый мороз, неизвестно как ориентируясь в безлунной ночи!
– Как ты думаешь, что с Себрино и остальными? – Он мертвы, – убеждённо ответил Роберто. – Ночью было градусов 30—40, а парни одеты слишком легко. Подошедший Рафаэль перекрестился: – Мы всю ночь молились за них. Надо продолжать верить, ведь наши жизни зависят только от Господа. Карлитос чувствовал, что продолжать верить во всемогущего и сострадательного Бога с каждым новым днём ему становится всё сложнее. Это в прежней благополучной жизни легко и приятно было осознавать, что твоя реальность так прекрасна только потому, что Создатель персонально позаботился о тебе и о тех людях, которых ты знаешь. Да, где-то за границами твоего благополучного мирка существуют страдания и творятся всевозможные несправедливости, но персонально к тебе они не имеют никакого отношения. «Господь заботится и оберегает тех, кто ему предан» – так всегда учили Карлитоса, и до поры он свято в это верил. Но оказалось, что Бог жесток или просто равнодушен даже к самым преданным своим творениям, иначе он бы никогда не допустил, чтобы честные христиане срезали с трупов своих друзей мясо, чтобы его есть. Карлитос боялся своих богохульных мыслей и никому в них не признавался. Когда вечером все молились за невернувшихся товарищей, его голос тоже звучал в общем хоре. Но наедине с собой Паэс больше не обращался к Богу с просьбами о спасении, так как почувствовал, что высшим силам на него наплевать. – Разве кто-то ещё полез в горы? – Рафаэль только сейчас обратил внимание на цепочку свежих следов, уходящую наверх по склону. Очень быстро выяснилось, что пропал Чезе Чарруа. Идти в погоню за ним не имело смысла – с его ухода прошло слишком много времени. Многие и раньше считали Чезе странным человеком. Поэтому загадочный уход Чарруа не вызвал особых эмоций. Только Нандо долго вглядывался в ту сторону, куда тянулась цепочка следов, завидуя несгибаемому духу товарища, наплевавшему на все «нельзя» и «невозможно». Подошедший к Чаввадо Роберто грустно прокомментировал: – Похоже наш «Чёрный орёл» предпочёл умереть в полёте.
– Господи, клянусь, отныне и до последнего своего дня я буду ценить, как величайший твой подарок каждую возможность лечь в обыкновенную постель и выпить чашку горячего кофе! – торжественно подняв правую руку, проникновенно воскликнул Коча. – Мальчик захотел в тёплую кроватку – домой к мамочке – криво улыбнулся посиневшими губами Тин-тин. Сербино тоже попытался улыбнуться, но ему было не до смеха. Он ещё не снимал обмоток, которыми перед походом утеплил ноги поверх кед, но чувствовал, что, несмотря на все усилия, несколько обморожений он себе всё-таки заработал. |
