— Простите? — в смятении нахмурилась Ари.

— Лилиф, — кивнул на картину Лука, замерев рядом с ней. Он был шире Джея, лицо было грубее, от этого менее красивое. Но он затмевал ее присутствием, как и Джей. Но Джею она доверяла, а с Лукой… была неуверенна.

— Первая из суккубов?

— И мать Сами королей джиннов.

Что? Глаза Ари расширились. Первая из Лилиф была ее бабушкой?

Лука шумно выдохнул.

— Ты думала, у королей не было матери?

— Ну… — она смущенно покраснела. — Я думала, они… что Азазил…

— Сам их родил? — ухмыльнулся он.

Ари пожала плечами, ощущая себя глупо.

— Я думала, он создал их из звезд, или как-то так. Разве не так в мифах делают?

— Не в этом. Семь королей были созданы в старом добром стиле.

Обдумывая это, Ари смотрела на картину.

— Что с ней произошло?

— Есть много легенд об исчезновении Лилиф, — помрачнел Лука. — Не знаю, что правда, я рад, что она пропала. Такое создание, что может создавать Лилифов, не должно быть на свободе.

Горечь Луки была осязаемой, металлический привкус был тяжелым в воздухе, Ари почти ощущала его. Она не знала, как ответить. Что ей сказать? Что можно сказать? Часть ее сочувствовала ему, другая злилась из-за его обращения с Джеем.

— Я люблю жену, — вдруг сказал Лука, нарушая ледяную тишину. — И всегда любил. Я хотел ее, пока мать Джея не напала…

— Не надо, — Ари не хотела его историю. Не после рассказа Джея.

Лука взглянул на нее с нечитаемым выражением. Он решил игнорировать ее.

— Ее звали Нуала. Она преследовала богатого джинна, бизнесмена, семейного человека. Он пришел ко мне за защитой, и Нуала посчитала мен большим вызовом. Несмотря на мои чувства, на то, каким податливым она делает своей похотью, это было насилие, — его голос стал тверже. — Знаешь, как сложно мужчине признать, что его изнасиловали? Такому сильному, как я?

— Так же, как и сильной женщине, — ответила Ари.

Уголки губ Луки приподнялись.

— Туше.

— Мне жаль, что это произошло с вами. Да. Но как вы обошлись с Джеем… как позволили обращаться с ним… Он заслуживает лучшего.

Глядя на нее, Лука вздохнул.

— Я горжусь тем, каким Джей стал. Но строгое воспитание его таким сделало.

Ари раскрыла рот.

— Строгое воспитание? Почему не назвать честно? Это было ужасное обращение. Просто насилие.

Взгляд отца Джея помрачнел.

— Мой отец был жестоким мастером, и я пообещал ему, что не буду таким с детьми, и я не был. И вот, что вышло. Ленивые сыновья, одного из которых, скорее всего, арестуют за домогательства, если ему повезет. Но не Джей, — Лука покачал головой, глаза сияли. — Отец был прав. Джея не баловали в детстве, но то, что он получил, оказалось ценнее. Он — мой лучший страж. Когда-то я жалел, что обременен им, а теперь мне завидуют, что я вырастил его. Нехватка любви и дисциплина сделали его лучше. Лучшим сыном.

Ари охнула от его глупости, не веря ушам. Ярость вспыхнула в ней от его мнения. Еще один эгоист — отец думал лишь о своих нуждах, не думая, чего это стоило ребенку. Ей хотелось защитить Джея, несмотря ни на что. Он все еще был ее другом.

— Какой же вы эгоист, — хрипло прошептала Ари, наслаждаясь гневом в глазах Луки. — Он стал хорошим человеком и отличным стражем вопреки вашим попыткам сокрушить его.