Когда Петя упал, мне стал виден Артур, который лихорадочно рылся в ящиках шкафа. Что‑то он там искал. И уж наверняка не чистые носки.

– На пол! – заорал я ему. – Падай на пол гад!

Лучше бы я ему этого не говорил. Подстегнутый моим криком, он еще быстрее стал шевелить пальцами, в руке его мелькнул короткоствольный револьвер, потом дуло револьвера стало поворачиваться в мою сторону... Я выстрелил, целясь Артуру в ногу. Он никак не отреагировал на мой выстрел, просто повернулся и выпустил в меня с полбарабана. Я юркнул под лестницу, но щепки, выбитые Артуровыми пулями из лестницы, все же попали мне в глаза. Зазвенело стекло в окне, разбитое пулями, это было в полуметре от меня. Артур нервничал и стрелял неважно.

Пока я прочищал глаза, грохнули еще несколько выстрелов. Я сжался, ожидая пули сверху или сзади – Юра вполне мог подсуетиться и взобраться на лестницу. Но я выжил в эти секунды.

Я выпрыгнул из‑под лестницы, покатился по ковру, скорчился в пространстве между стеной и креслом, выглянул на миг и никого не увидел. Я едва не решил, что все происходящее было дурным сном и что на самом деле на этой даче нет ни единого человека, кроме меня самого. А может быть, и я сейчас испарюсь...

Только пистолет в моей руке был теплым, а два человека, сцепившихся на другом конце комнаты, сопровождали свои усердные попытки убить друг друга хриплыми выкриками и пыхтением.

Я понял, что кошмар, именуемый реальностью, продолжается.

Тут же прогремел гром, и на мою голову пролился дождь. Я опять подумал, что схожу с ума, но, чуть приподняв голову, осознал свою ошибку – Белый держал в руках карабин, вталкивая туда новые патроны, а в стене за моей спиной зияло отверстие размером в два моих кулака. На голову мне тихо садилась известка, витая в воздухе надо мной, словно нимб.

Я не видел никого, кроме Бледного с его карабином. Куда‑то пропал Артур. Петя тоже исчез, хотя это трудно было представить, учитывая его габариты. Белый втолкнул второй патрон и посмотрел на меня.

– Не надо, – сказал я. Он медленно прицелился. Настолько медленно, что я смог дважды выстрелить ему в грудь, прежде чем он нажал на курок. И еще я успел упасть на пол. Так что пули разорвали верхнюю часть кресла рядом со мной, но не меня. Белый выронил карабин, прижал ладони к груди и удивленно посмотрел на то, как они становятся темно‑красными.

Потом он упал. Из всей этой компании он казался мне наименее зловредным. А убил я именно его.

Я побрел к дерущимся. Только тут я сообразил, что одним из двоих должен был быть Гарик. Я присел рядом на корточки, всмотрелся в мелькание рук и голов, выбрал подходящий – как мне показалось – момент и треснул кого‑то из двоих рукояткой «беретты» по голове. Мне повезло. Это оказался сержант Юра.

Гарик отпихнул его ногой, встал на четвереньки, осмотрелся и сказал, тяжело дыша:

– Ты уже всех тут замочил?

– Нет, – виновато ответил я. – Двое куда‑то пропали. Артур и Петя.

– Ну так ищи, твою мать! – посоветовал Гарик. – Раз уж начал палить, так доводи дело до конца... А мне что‑то плохо. – И он повалился на пол.

Я оставил его лежать на ковре. Его голова была повернута к Юре. Им сейчас обоим было не очень хорошо.

Во дворе зарычал мотор. Я хлопнул себя по лбу – конечно! «БМВ» стальной молнией метнулся из‑за угла, резко вывернул к воротам, но тут вышла заминка – слишком основательные Артур сварганил ворота. С разгону их было не вышибить.

Петя выскочил из машины и побежал к воротам, его правая рука болталась, как макаронина.

– Стой! – сказал я, выходя из дома.