Но вот пистолетик вам лучше оставить здесь.
Она покачала головой:
– Это не мой. Я у хозяйки стащила. Она купила на случай налета. Хотя кому нужен косметический кабинет?
– Так вы работаете в косметическом кабинете?
Мэрилин кивнула.
– Да, «Волос великолепие» называется. Нас там четверо и Магда – хозяйка. Мне завтра выходить, вот и положу пистолет на место.
– Очень правильно. Потому что если полиция найдет его в вашей сумочке...
– Я знаю.
Мы вышли из квартиры, и я уже запирал последний замок, как у меня зазвонил телефон. Я стиснул зубы. Пока отопру замки, пока подбегу к аппарату... Нет, не успею. Если и успею, то наверняка это какой-нибудь прохиндей, предлагающий подписку на нью-йоркские «Звездные листы» с бесплатной доставкой на дом. Черт с ним!
Лифт провез нас мимо вестибюля в цокольный этаж. Мы прошли тускло освещенным коридором мимо прачечной к служебному входу. Я постоял у двери, пока Мэрилин не процокала каблучками по короткому лестничному маршу и, раскрыв красно-черный зонтик, не исчезла во мраке.
Кофеин, принятый с четырьмя чашечками «эспрессо», начал рассасываться, и чтобы ускорить процесс, я налил себе рюмку виски и, не разбавляя, выпил. Потом плеснул граммов тридцать виски в обычный стакан, налил туда молока и хорошенько размешал. Лучшего питья на сон грядущий не придумано: пока виски разъедает вам печень, молоко защищает желудок.
Зазвонил телефон.
Я кинулся к аппарату, но прежде чем взять трубку, заставил себя сделать глубокий вдох. Мужской голос, тот самый, что я слышал приблизительно двадцать два часа назад, сказал:
– Роденбарр? Мне нужен никель.
– Всем нужен.
– Что, что?
– То, что слышали. Никель всем нужен. Я и сам не прочь его заиметь.
– Бросьте свои шуточки! Мне известно, что монета у вас.
– Была. Была да сплыла.
Последовала пауза. Я подумал, что нас разъединили, потом услышал:
– Врете.
– Не вру. Я еще не настолько спятил, чтобы таскать монету в кармане вместе с ключами и брелоком святого Кристофера. И не настолько, чтобы держать ее дома, когда кругом только и слышишь о грабежах.
Ожидаемого смешка не последовало.
– А раздобыть монету можете?
– Она там, откуда я могу ее взять.
– Тогда валяйте действуйте. – Голос звучал настойчиво. – Вы называете цену, и мы встречаемся. В моем распоряжении вся ночь и...
– Боюсь, не могу сказать то же самое о себе. Когда я не высплюсь, у меня плохое настроение и я ужасно несговорчивый. Кроме того, в такой поздний час я туда при всем желании не попаду, даже если бы и хотел. Придется отложить до завтра.
– В котором часу завтра?
– Трудно сказать. Оставьте мне свой телефон.
На этот раз я услышал наконец смешок.
– Нет уж, Роденбарр, я сам буду вам звонить. Прикиньте, сколько вам понадобится, чтобы взять монету, и отправляйтесь домой. Я позвоню в назначенный час.
Другими словами, будь в определенный час в определенном месте, имея при себе монету.
– Нет, это не подходит, – возразил я. – Я дам вам другой телефон, по которому буду днем в два часа.
– Говорите телефон.
Я дал ему номер Каролин. В целях экономии она снимала свою квартиру у основного квартиросъемщика некоего Натана Аренау, и каждый месяц аккуратно перечисляла домовладельцу квартплату от его имени. (Половина населения Нью-Йорка прибегает к этой маленькой хитрости. Другой половине приходится платить по пятьсот долларов за однокомнатную дыру.) Телефон соответственно значился за Натаном Аренау. |