Особой нужды в крайних мерах уже не было, переход власти в обители фактически состоялся, но я абсолютно убежден в том, что конструктивный диалог получается только тогда, когда у твоего собеседника разбита морда, выбиты зубы и поломаны пальцы. Примерно в этом роде. К тому же мне предстояло узнать куда подевалась большая часть доходов аббатства за последние три года.

Через полторы минуты статус-кво был восстановлен. Прежний аббат, хлюпая разбитым носом и жалобно скуля просил о прощении, а его помощника вообще запинали ногами под шконку. Пардон, под кровать.

Но допрашивать их я не стал, проинспектировал монастырскую темницу, куда прежнее руководство и отправил, а сам приказал выгонять личный состав на плац, а точнее во двор, расположенный в клуатре.

Монастырской братии собралось около сорока человек, я чуть не прослезился от злости при виде этого живописного сброда. Несколько монахов были до того бухие, что их просто сложили в рядок.

С правого фланга Мигель зачем-то поставил строй четырех девок пониженной социальной ответственности. Надо сказать, весьма пригожих и аппетитных.

Я помолчал, обвел ласковым взглядом монастырскую братию и спокойно заявил.

— А теперь мы начинаем жить по-новому, поздравляю мои друзья…

Глава 2

— Все хорошее когда-нибудь заканчивается… — утирая рукавом сутаны слезы всхлипнул невысокий толстячок, стоявший в середине строя. — Не понимаю, чем я прогневал господа…

— Чувствую это только начало… — коренастый монах с разбойничьей рожей зло сплюнул, за что сразу получил древком алебарды по спине.

Роптание и причитание в строю мгновенно стихли.

«Даже не представляешь насколько ты прав… — я про себя улыбнулся. — Только начало, совершенно верно…»

На самом деле мне было глубоко плевать на царившее в монастыре моральное разложение, экономическая часть волновала гораздо больше, но доверие Ришелье стоило дорогого, а посему аббатству Руаямон в самые ближайшие сроки предстояло стать образцово-показательным религиозно-хозяйственным предприятием

— Ах какой хорошенький… — одна из проституток, огненно-рыжая толстушка приподняла свои внушительные груди и дурашливо запищала: — Ваше преподобие, я хочу вам исповедаться!!!

— И я, и я!!! — Остальные шлюхи громко засмеялись, наперебой демонстрируя свои прелести.

Монахи угрюмо молчали, видимо уже приняв новую действительность.

Я немного помедлил, потом развернулся и пошел в резиденцию, по пути бросив:

— Девок отправить назад в бордель и передайте своей мадам, чтобы немедля явилась ко мне. Остальных пока запереть.

Вошел уже к себе в кабинет, провел рукой по столешнице инкрустированной серебром и присел в роскошное кресло.

Мелькнула мысль приказать привести свою резиденцию в более приличествующий священнику аскетический вид, но решение так и не принял, потому что заявился баск.

— Ваше преподобие? — Саншо почтительно поклонился. — Мы нашли прежнего эконома, но прежде чем явить его к вам, я приказал немного отмыть старика — он совсем завшивел. И еще… бедолага похоже немного не в себе.

— Хорошо, приведете его немного позже… — я ненадолго задумался. — С чего бы начать? Начнем, пожалуй, с обыска. Поможешь?

Следующее время мы увлекательно провели, досматривая логово смещенного аббата, а Саншо вдобавок составлял подробную опись найденного. Трофеи впечатляли: отец Бонифаций оказался настоящим сибаритом и гедонистом: золотая роскошная посуда, огромный гардероб полный нарядов, куча драгоценностей, некоторые из которых составили бы честь самой королеве, черт побери, нашлась даже впечатляющая коллекция изысканной порнографии, причем не только европейской, но и подлинной китайской с индийской.