В общем, д'Артаньяна я вернул уже как монаха.

Де Брас тоже не терял время зря. Уж не знаю, как он вразумлял моих парней, но Арамис и Портос выглядели смиренными овечками.

При виде д'Артаньяна в сутане Портос торжествующе осклабился, но Анри ткнул его кулаком в бок и тот живо заткнулся.

Гасконец со смиренной мордой подошел к ним и смешно загнусавил:

— Смейтесь надо мной, братья мои, смейтесь над моей гордыней и глупостью… — он лукаво стрельнул на меня глазами и весело заржал. — Смейтесь, но только не бейте. А вы не знаете, монахам можно вина? Проклятье, как неудобно, ветер холодит задницу…

Тут уже захохотали все. Троица обнялась, взаимно извинилась, над этом инцидент исчерпал себя.

Два дня прошли в подготовке, а дальше пришло время выезжать на место засады. Поехали под видом монахов, по легенде, в паломничество по святым местам.

Мне по пути постоянно приходилось выслушивать нытье и скорбные сетования Саншо и Мигеля. Эти головорезы успели так омонашиться, что любое посягательство на их размеренную жизнь казалось братьям настоящим святотатством.

— Зачем, ваше преподобие? Зачем? — скулил Мигель. — Жили же как люди и вот опять…

— Живи и радуйся жизни, — вторил ему Саншо. — Вкусно ели, сладко спали, богатели, черт побери, в конце концов. У меня очень скверные предчувствия, очень скверные, ваше преподобия…

В общем, они достали меня до такой степени, что пришлось прикрикнуть.

— Быстро заткнулись. Если не сделать это, наша жизнь быстро превратится в ад. Только смерть этой мерзавки позволит нам дальше жить спокойно в аббатстве. Дуралеи, я забочусь о вас в первую очередь.

Братья прониклись и горячо заявили:

— Если так, то конечно, ваше преподобие. Только покажите ее нам, голыми руками разорвем эту сучку.

Наступила тишина, но ненадолго, потому что пришлось объясняться с Арамисом.

— Ваше преподобие, простите, но мне хотелось бы узнать, как вы собираетесь поступить к известной нам дамой. Я понимаю, что она сам дьявол в женском обличье, но убивать женщину без суда и следствия? По меньшей мере, это не приличествует дворянину.

Вот тут пришлось несколько озадачиться. Изначально я собирался ее банально отправить в ад, а теперь решимость несколько поколебалась. Смерть — это очень просто. Если, к примеру, засадить ее ко мне в подвалы и вдумчиво допросить — то это принесет гораздо больше пользы. Вдобавок, есть вариант интересной игры с заговорщиками. А когда выжму ее досуха, можно и подумать, что дальше делать.

— Успокойтесь, шевалье. У меня нет намерения ее убивать.

Отбоярившись от Арамиса, я поделился соображениями с де Брасом.

Но как оказалось, тот не был столь благородно настроен.

— Поверьте, Антуан… — хмуро цедил он. — Убийство сразу снимет с нас все проблемы. Спрячем тело и забудем все как страшный сон. Как говорится: нет тела — нет дела. Играть с ней — это то же самое, что играть с шулером. Она с легкостью облапошит нас. Поверьте, мне. Хотя… — он раздраженно повел бровью, — Поступайте как знаете. Но дальше, все проблемы с Марией де Шеврез падут на вас, а я умываю руки.

В общем, в общем, я решил поступить по ситуации. А ситуации, как известно, бывают разные. Получится взять в плен — возьму, придется убить — убью и не поморщусь.

К месту засады добрались благополучно и не привлекая внимания.

Изначально, я планировал простое и быстрое нападение: перестрелять конвой из мушкетов с пистолетами, оставшихся добить клинками, на этом все, но наш гасконский маньяк-пироман, в буквальном смысле упал на колени и взмолился.