По оцеплению пробежал шорох, подобный легкому ветерку с реки. Медведь-Папа посмотрел на полицейских и указал кольтом на водительское сиденье. Шорох стих.

— О'кей, Мелоун.

Медвежонок открыл дверцу, послушно вылез из-за руля, подошел к капоту «крайслера» и остановился в ярде от Медведя-Папы, заглядывая в машину и говоря девочке какие-то ободряющие слова. Медведь-Папа снова взмахнул кольтом, на тротуар вышла Златовласка, толкая перед собой Барбару, захлопнула дверцу и присела, обхватив девочку левой рукой. Таким образом она защищалась корпусом машины от нападения с тыла, а телом ребенка от атаки спереди. Схватив нож Фуриа, Голди прижала острие к горлу Бибби, сделав вмятинку на белой коже. Огнестрельное оружие из королевского арсенала изменнице не доверили, но патрульные понимали, что нож может послужить отличной заменой.

Девочка была в шоке или под действием успокоительного. Она прищурилась, стараясь лучше разглядеть отца. Казалось, ее смущает маска на его лице.

Медведь-Папа огляделся вокруг. Он не спешил. Его взгляд словно делал панорамный снимок, ненадолго задерживаясь на пустых кобурах полицейских штата.

— Повернись! — приказал он, окончив инспекцию. Медвежонок повиновался. Медведь-Папа подошел к нему и уперся дулом револьвера в его третий позвонок.

— Шагом марш!

Словно по команде сержанта, они вдвоем поднялись на восемь ступенек к дверям Национального банка Тогаса и вошли внутрь.

Эллен наблюдала весь спектакль сквозь просвет между шторами. Она видела, как «крайслер» подъехал к банку, как вышли Медведь-Папа и Медвежонок, как Златовласка вытолкнула Барбару на тротуар, обхватила ее и присела, приставив ей к горлу нож. «Господи, теперь девочке понадобятся психиатр и, возможно, годы лечения. Ладно, только бы она осталась в живых». Она видела, как Медведь-Папа и Медвежонок вошли в банк.

Теперь начиналось самое худшее. Киносъемка остановилась. Хотя нет, фильм уже сняли — прервался киносеанс, так как застопорился проектор. Сцена застыла на экране за окном кабинета Ферхауса.

«Может, я тоже участвую в фильме. И секретарь Ферхаус, и полицейские из оцепления, и Медведи. Может, и площадь, и банк, и крыши домов, даже небо и солнце всего лишь декорации».

Время тоже остановилось. Когда послышались выстрелы и экран снова ожил, Эллен посмотрела на часы, чтобы не потерять рассудок, и увидела, что прошло тринадцать минут с тех пор, как Медведи вошли в банк.

Выстрелы доносились через площадь, как странный шумовой эффект, похожий на отдаленную барабанную дробь…

Неужели Лоуни бросился на Фуриа и тот застрелил его?..

Из горла Эллен вырвался сдавленный крик. Она увидела, как человек в костюме от «Братьев Брукс» и в маске Медведя-Папы выбежал из банка и помчался вниз по ступенькам. Одна рука в перчатке сжимала револьвер, а другая — плотно набитую брезентовую сумку. Он бежал, согнувшись почти вдвое.

Парни из оцепления не двигались с места. Неужели они его не видят? Ведь он бежит у них перед носом.

Медведь-Папа бросил сумку в сторону Златовласки. Она инстинктивно подняла руку, но сумка пролетела у нее над головой, упав на заднее сиденье «крайслера». Женщина рванула на себя дверцу и полезла за сумкой.

Медведь-Папа схватил ребенка.

И тогда Эллен Мелоун услышала сигнал массовке.

Уэсли Мелоун в маске Медвежонка вошел в банк. Фуриа в маске Медведя-Папы следовал за ним по пятам.