Боукер мысленно представил себе невидимого сейчас Сеффа, скрытого занавесом. Сефф дергал за ниточки, и куклы послушно откалывали коленца. Но и после того, как эти жуткие марионетки будут убраны в свои ящики, а сцена разобрана, Сефф продолжит свое дело — он будет дергать за ниточки страха и алчности, пугая жизнью и смертью. И живые марионетки станут послушно выделывать коленца. Из всех этих живых кукол только Люцифер не догадывался о существовании нитей, приводивших его в движение.

Музыка снова стихла. Негр наклонился и коснулся рукой голой девушки. Она подняла голову. Он показал рукой на коленопреклоненную монахиню, потом выжидательно посмотрел на ее согрешившую подругу. Его голова качалась из стороны в сторону. Его охватил приступ смеха.

Они стали подкрадываться, словно звери, к одетой фигурке. Потом набросились на нее, уложили на пол. Деревянные ручки, снабженные невидимыми крючочками, стали сдирать с нее одежду.

Монахиня жалобно кричала.

За черным занавесом на низком помосте стояли Сефф и Регина. Положив локти на поручень на уровне пояса, они ловко работали пальцами, перебирая нитки. Их лица были сосредоточены. Они были довольны. С их губ слетали слова и звуки, соответствовавшие тому, что происходило внизу, на сцене.

Носком ботинка Сефф нажал кнопку, и разнузданные ритмы музыкального сопровождения возвестили приближение эротической кульминации.

Идя по коридору за Боукером и застенчиво поправляя прическу, Регина ответила:

— Вы всегда снисходительны ко мне, доктор Боукер. — Покраснев от комплимента, она добавила: — Я надеюсь, что и вы тоже получили удовольствие от нашего маленького спектакля.

— Я всегда смотрю его с удовольствием. — Боукер чарующе улыбнулся.

Регина остановилась у двери своей комнаты.

— Ну что ж, продолжу отдых, — сказала она. — Кажется, Сеффи ждет вас у себя в кабинете. Не заставляйте его ждать слишком долго.

— Ни в коем случае.

Боукер еще раз улыбнулся и пошел дальше по коридору. Эротическое начало спектакля никак не возбудило его, а святотатственное — не огорчило. Если бы все это показали ему на экране с живыми актерами, он просто заскучал бы.

Чета Сеффов подогревала в нем чувство отвращения. Он боялся и уважал Сеффа, Регину же считал занудой, но когда они соединялись, чтобы устроить кукольный спектакль, ему делалось совсем невмоготу. Боукер презирал себя, потому что понимал: он является такой же марионеткой, но организм не в состоянии долго выносить самонеприязнь, и хитрое сознание производило замещение — ненависть переходила на Сеффов с их проклятыми куклами.

Боукер оборвал свои размышления и тихо чертыхнулся. Тут от самоанализа не было толку. Он успел уже убедиться, что это только мешало ему как следует управлять Люцифером. Он ускорил шаг.

Когда он вошел в кабинет, Сефф сидел за столом и с карандашом в руке изучал бумаги. Он поднял голову и сказал:

— Я давно уже жду вас, доктор Боукер.

— Извините. Просто я говорил с Люцифером. Хотел понять, как он относится к своему выбору.

— Ну и что?

— У меня ничего не вышло. Параноик должен целиком и полностью верить своему бреду.

— Значит, вы только зря потратили время?

— Это неизбежно, когда имеешь дело с неточными науками. — Боукер изобразил на лице легкую досаду. — Во всяком случае, он сделал выбор. Остается надеяться, что большинство из них умрет и нам не придется убивать самим слишком многих.

— Нам также необходимо выбрать клиентов, которым мы пошлем новые письма с требованиями. — Сефф посмотрел на лежавший перед ним список.