— Ты настоящий ублюдок!— кричу я, схватив его подушку и с силой стукнув по нему. Он начинает заливаться смехом.

— Я ужеподумала ты серьезно, — говорю я, продолжая избивать его подушкой.

Он хватает подушку и отбрасывает ее в сторону. Я сразу же хватаюсь за свою подушку и начинаю лупить ею, вокруг летят перья. Я встаю на колени, чтобы произвести атаку следующего уровня, но он хватает меня и молниеносно валит на постель, придавив своим телом, улыбаясь во весь рот.

— Ты мудак, знаешь ли? — фыркаю я.

— Ты на самом деле поверила, что я попрошутебя проделать что-то ужасное?—спрашивает он со смехом.

— Я не на столько хорошо тебя знаю, чтобы играть с тобой в такие вещи, — чопорно отвечаю я.

Он вскидывает брови.

— Ты не настолько хорошо меня знаешь?!Не настолько хорошо, несмотря на то, что я сосалтвою киску!

— И все-таки это была самая ужасная шутка, — говорю я, притворяясь сердитой.

Он улыбается мне.

— Прости, я ничего не мог с собой поделать. Ты восхитительна, когда так сердишься.

Я выдавливаю из себя улыбку. Он настолько хорош, я не могу на него злиться, мне даже хочется его поцеловать.

— Так зачем мы на самом деле едем?

— Потому что стоит удушливая летняя жара, а сейчас Италия— это фейерверк цвета. Осень— сезон сбора трюфелей, каштанов и тыкв, лучшее время, чтобы поесть макароны altartufoи ризотто с тыквой.

Я смотрю на него с любопытством.

— Я могу сделать это и здесь, но почему мы путешествуем инкогнито?

— Потому что мне так нравится. Инкогнито означает, что нет необходимости в охранниках. Мы поедем на виллу, которую арендовал Борис, заплатив наличными. Никто не будет знать, где мы находимся. Мы будем совершенно свободны — будем делать, что захотим и пойдем, куда захотим.

— Только мы вдвоем?

Он кивает.

— И никто не поедет с нами?— спрашиваю я, потому что это что-то совсем новое.

Он положительно качает головой.

— Даже Ной?

Он снова кивает.

— Ни Юрий, ни Борис?

Он опять качает головой.

— Даже водитель?

— Только ты и я, рыбка.

— Это звучит очень круто.

— Я тоже так думаю, — говорит он негромко, и снова лезет в ящик. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть, что он оттуда достал.

— Что это?— спрашиваю я с любопытством.

Взяв мою руку, он надевает мне на палец платиновое кольцо с огромным камнем.

— Кстати это бриллиант, — небрежно, как бы между прочим, говорит он. Затем надевает поверх него простое колечко.

Я открываю рот, пытаясь что-то сказать, но не могу, меня настолько переполняют эмоции.

— Ну вот, подошлоидеально, — говорит он.

— Да, — шепчу я и совершаю глубокий вдох. Мне стоит вести себя, словно ничего особенного не произошло, и не выплескивать наружу свои бешенные эмоции. Я должнаоставаться совершенно невозмутимой. Возможно, стоит даже немного пошутить:

— Ты же понимаешь, что не получишь этих малюток назад после путешествия, не так ли?

— Они твои, — говорит он, со странной интонацией.

Я с трудом сглатываю. Он вообще понимает, что говорит? «Быстро смени тему, Далия».

— Ты уверен, что поездка с поддельными паспортами безопасна? Что мы будем делать, если нас поймают?

— Это настоящие паспорта. Люди с этим именем погибли в автокатастрофе, и их семья продала их имена фальсификаторам. Эти точно такой же документ, который используют агенты Моссада. Никто не сможет определить разницу, если не будут очень глубоко копать, но никому и в мыслях не придет найти подвох. Мы всего лишь собираемся провести выходные в Риме.