Я смотрела в лицо своему боссу. И как продавец он был совершенно безоружен.

3

Путь назад занял целую вечность и еще чуть-чуть. Все это время я рисовала себе картины одна другой страшнее, рука сама собой несколько раз тянулась к сумочке — достать телефон, позвонить тете Рае и выяснить, насколько близки к реальности мои самые ужасные подозрения. Но мне всякий раз удавалось одернуть непослушную конечность: вести подобные беседы в присутствии водителя было совершенно не к чему.

Наконец я выбралась из дорогущей машины, дождалась, пока она продемонстрирует свой задний бампер на выезде из двора, и торопливо набрала номер.

— Значит так. Тряпки, губки и все остальное лежит… — не дожидаясь вопроса, начала инструктировать меня тетя Рая.

Прежде чем у меня получилось вставить хоть слово, я узнала все о местонахождении стратегически важных объектов в доме моего босса.

— Стой, стой! — мне еле удалось вклиниться в обрушившийся поток ценных указаний. — Он сказал сегодня не надо убирать… А теперь внимание: вопрос. Что ты ему говорила про меня?

— Я? — голос тетушки сделался таким важным, что стало понятно: будет врать.

Вранье мне сейчас без надобности.

— Мне нужно знать точно, что ты говорила ему обо мне, а главное — о моей работе.

— Ну, понимаешь… — в голосе тети Раи слышалось некоторое смущение, и это был практически смертный приговор, потому что смутить ее невозможно.

— Говори как есть.

— Я немножко поделилась с ним твоими проблемами на работе…

Я чуть не застонала в голос.

— В каких именно выражениях ты ими делилась? — хотя спрашивать не стоило. Уж выражения-то я могла себе представить.

— Ну… Возможно, в резковатых… Никита Владимирович приятный и отзывчивый человек, и у него тоже торговая компания, я и подумала…

К этому моменту в речи драгоценной родственницы я уже практически билась головой о подъездную дверь.

— …вдруг он на тебя глянет, может, и предложит у себя хорошую должность.

— Предложит, обязательно предложит, — сказала я в трубку и отключилась.

Ну почему я не додумалась взять с драгоценной тетушки подписку о неразглашении?

Вот и всё. Была у меня работа, и нет у меня работы. А уж с той рекомендацией, с которой меня выпрут, шансов, что я ее когда-нибудь вообще найду, практически нет. По крайней мере в этом столетии. И в этой галактике.

Раз уж мои зубы вполне себе обойдутся без зубного, трубы у тетушки тоже в полном порядке, встречаться с клиентом я не собиралась с самого начала — получается, у меня вроде как последний законный выходной. Потому что завтра я стану безработной. И нужно провести его…

Стоп!

Что-то в мелькнувшей мысли было важное. Разумеется, не в той части, что касалась безудержного веселья в последний выходной, а раньше. Заказчик! Ну конечно, у меня в портфеле сейчас лежит последняя возможность получить хоть какие-то деньги.

Если вчерашний большой заказ от приятного и славного мужчины пройдет по бухгалтерии, то меня выпрут с работы не с фигой в кармане, а с очень даже приличными процентами, на которые я смогу прожить месяца три уж точно. И кто знает, вдруг за это время я доберусь до соседней галактики и найду-таки работу.

Я скрутила волосы в тугой узел, нарисовала себе лицо, упаковалась в деловой костюм и ослепительно улыбнулась перед зеркалом. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы у меня на лбу было написано: мой босс узнал, что я говорю о нем за спиной, и в ближайшие пятнадцать секунд планирует меня уволить.