И, утратив скромность, одуревши в доску,

         Как жену чужую, обнимал березку.

    28 ноября 1925

«Какая ночь! Я не могу…»

         Какая ночь! Я не могу…

         Не спится мне. Такая лунность!

         Еще как будто берегу

         В душе утраченную юность.

         Подруга охладевших лет,

         Не называй игру любовью.

         Пусть лучше этот лунный свет

         Ко мне струится к изголовью.

         Пусть искаженные черты

         Он обрисовывает смело,—

         Ведь разлюбить не сможешь ты,

         Как полюбить ты не сумела.

         Любить лишь можно только раз.

         Вот оттого ты мне чужая,

         Что липы тщетно манят нас,

         В сугробы ноги погружая.

         Ведь знаю я и знаешь ты,

         Что в этот отсвет лунный, синий

         На этих липах не цветы —

         На этих липах снег да иней.

         Что отлюбили мы давно,

         Ты – не меня, а я – другую,

         И нам обоим все равно

         Играть в любовь недорогую.

         Но все ж ласкай и обнимай

         В лукавой страсти поцелуя,

         Пусть сердцу вечно снится май

         И та, что навсегда люблю я.

    30 ноября 1925

«Не гляди на меня с упреком…»

         Не гляди на меня с упреком,

         Я презренья к тебе не таю,

         Но люблю я твой взор с поволокой

         И лукавую кротость твою.

         Да, ты кажешься мне распростертой,

         И, пожалуй, увидеть я рад,

         Как лиса, притворившись мертвой,

         Ловит воронов и воронят.