*розовые или бледно-красные оттенки.

Слуги вежливо пропустили меня в ее будуар, по моей просьбе не сообщая матушке о визите. Хотелось поговорить по душам у нее в покоях.

Когда я вошел, сжав губы в негодовании, маман возлежала на софе и читала письмо.

— Плохие новости? — сочувственно уточнил я, аккуратно прикрыв за собой двери.

— Артур?! — мама от удивления приподнялась и обернулась. — Ты же отправился в Гемпшир?

Я весело отмахнулся:

— О, я уже успел вернуться в Лондон и скоро вновь отбуду в гемпширское поместье.

И сел в кресло напротив матушки.

Взглянул на свое лицо, отразившееся в огромном зеркале над камином, перед которым стояли серебряные подсвечники, припомнил как в детстве, когда по вечерам слуги зажигали свечи, стоявшие в подсвечнике на камине, мне казалось, что в зеркале за ними появляется проход в сказочные миры…

— Что послужило причиной столько частых переездов? — нахмурилась матушка, откладывая на этажерку из красного дерева письмо на дешевой бумаге.

— Дела… а вообще-то, — я вздохнул, и улыбнулся, — вернулся сообщить, что в самое ближайшее время собираюсь выехать на континент. Но сообщить тебе что-то более определенное пока не могу в связи с домашними делами в поместье, которые мне еще требуется завершить перед поездкой.

Маман побледнела, размышляя об услышанном. Потом подняла на меня глаза и спросила:

— Ты знал, что Дрейк воротился из-за границы? Сейчас он гостит в Лондоне у матери, а завтра приедет с визитом ко мне.

— Меня он не интересует! — отрезал я, поморщившись. — Надеюсь, ты помнишь, что я отказал в дружеском рукопожатии кузену еще будучи школьником! И ты знаешь почему! Пусть Бога благодарит, что я не вызвал его на рассвете! Господь свидетель! Гаррет этого заслужил! — Припомнив схватку на пустыре, я с гневом сжал ладонями подлокотники кресла.

Мама молча кивала головой, соглашаясь, но все же озвучила мучивший ее вопрос:

— Что ты все же задумал, Артур? Я вижу, что тебя что-то гложет… — в ее глазах осталось много недосказанных вопросов, но я увильнул и от этого.

— Задумал? Найти свое счастье… — Матушкино воспитание не позволит ей допытываться, где я намереваюсь его искать.

— Тебя там кто-то ждет? — Она склонила голову набок, дожидаясь ответа.

Я кивнул.

— Ждет… Женщина… — пояснил я, чувствуя досаду на себя, что маман из-за меня поседела раньше времени. Вполне возможно мы видимся в последний раз, а я не могу ей признаться!

Повисла неловкая тишина: матушка ждала пояснений, мне же хотелось обо всем умолчать. Оглядывая комнату в поисках темы для разговора, я вновь обратил внимание на тот листок, что читала матушка перед моим приходом.

— Какие-то еще родственники собираются в гости пожаловать? — имел в виду кроме Дрейка, но матушка смущенно кивнула:

— Собираются. Да. Я как раз хотела обсудить с тобой это дело… Дети покойной кузины твоего отца, все девочки. Их отец, викарий небольшого сельского прихода в Йоркшире, умер, оставив пять дочек без наследства… И я…

— Понятно, им нужно приличное приданное и деньги на шпильки, — я равнодушно перебил маман. — Хорошо, все у них будет.