Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,

         Синь очей утративший во мгле,

         И тебя любил я только кстати,

         Заодно с другими на земле.

    <1925>

«Клен ты мой опавший, клен заледенелый…»

         Клен ты мой опавший, клен заледенелый,

         Что стоишь нагнувшись под метелью белой?

         Или что увидел? Или что услышал?

         Словно за деревню погулять ты вышел.

         И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,

         Утонул в сугробе, приморозил ногу.

         Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,

         Не дойду до дома с дружеской попойки.

         Там вон встретил вербу, там сосну приметил,

         Распевал им песни под метель о лете.

         Сам себе казался я таким же кленом,

         Только не опавшим, а вовсю зеленым.

         И, утратив скромность, одуревши в доску,

         Как жену чужую, обнимал березку.

    28 ноября 1925

«Какая ночь! Я не могу…»

         Какая ночь! Я не могу…

         Не спится мне. Такая лунность!

         Еще как будто берегу

         В душе утраченную юность.

         Подруга охладевших лет,

         Не называй игру любовью.

         Пусть лучше этот лунный свет

         Ко мне струится к изголовью.

         Пусть искаженные черты

         Он обрисовывает смело, —

         Ведь разлюбить не сможешь ты,

         Как полюбить ты не сумела.

         Любить лишь можно только раз.

         Вот оттого ты мне чужая,

         Что липы тщетно манят нас,

         В сугробы ноги погружая.

         Ведь знаю я и знаешь ты,

         Что в этот отсвет лунный, синий

         На этих липах не цветы —

         На этих липах снег да иней.