– Что вам рассказать, Говард? – спросил он. – Как я нашел сына на капоте собственной машины? Как сбросил эту машину в реку, а сам ушел в запой на месяц? Как моя первая жена, не выдержав, ушла от меня, а потом какой-то идиот изнасиловал и задушил ее в парке? Или как, вернувшись домой через пять лет, я обнаружил дочь на пороге, а жену, накачанную наркотиками, в ванной? Мария никогда не принимала наркотики. Или же я ее знал еще хуже, чем собственного брата.

– Расскажите мне все.

Спустя сорок пять минут

Говард сжал руль машины. Он отъехал от банка и скрылся в неприметных переулках, которые запомнил в первые месяцы пребывания в городе. Разговор с Мертом дал мало. Стажер так и не смог понять, что чувствует в присутствии этого человека, не смог поймать его на лжи и признал собственное фиаско по всем статьям. Мерт подробно рассказал все, что, по его словам, помнил о детях и страшных днях. Говорил он спокойно и отчужденно, но Логан понимал, что это может быть не безразличие, а следствие лечения. Мерт был уверен, что Марию-Ангелу (вторую жену) накачали наркотиками, чтобы она не мешала. Но он не утверждал, что обоих детей убил один и тот же человек.

Стажер убедился в двух вещах. Он был совершенно прав насчет того, что к этим смертям приложил руку Рафаэль. Уверенность была иррациональной и безосновательной, но настолько мощной, что Говард не допускал даже мысли, что ошибается. И в том, что Александр Мерт пережил тяжелейшую травму, которая искалечила его восприятие. Он стал человеком без эмоций и души. Именно такие должны работать в банках. Проблема заключалась в том, что его безэмоциональность могла свидетельствовать о любой травме.

Серийные убийцы становятся таковыми тоже из-за травмы.

Стажер достал телефон и набрал номер Грина, проклиная себя за ошибки в разговоре и слабость рядом с подозреваемым. Впервые он признался себе в том, что приобрел слишком мало опыта и не может все время выезжать на чутье. Иногда и чутье отказывает, и тогда ему на смену должен приходить профессионализм, которого у Логана пока нет.

– Слушаю, – отреагировал начальник.

– Мерт – подозрительный тип. Но ничего нового он не сказал. Его хорошенько обработали в лечебнице, поэтому, если поедешь к Хоулу, имей в виду, что он может что-то знать.

– Хорошо, учту. Я так понимаю, мы никуда не сдвинулись?

– Ну… я уверен, что детей Мерта убил Рафаэль. И допускаю, что Рафаэль – сам Мерт. На время всех убийств у него размытое алиби. Уже еду в участок, чтобы все проверить.

– Я думаю, что были еще смерти, которые мы не учли. Мерт ничего не сказал о подозреваемых?

– Нет. – Говард нахмурился. – Мы говорили только о его брате, Ларсе Мерте, которого подозревало следствие. Он покончил с собой.

– Выясни, где работал Александр, где работали обе его жены. И попроси Артура официально пригласить его на допрос.

– Да, хорошо. Если убийца не он сам и не его брат, а в последнем мы уверены, значит, убийца либо жил рядом, либо работал рядом. Две смерти с разницей в пять лет говорят о том, что он близко.

– Да, – глухо подтвердил Аксель. – Сейчас иду, спасибо, – бросил он в сторону. – Мне надо поговорить с доктором Хоулом.

– До встречи в участке.

Говард отключился и тут же набрал номер Артура Тресса. Тот ответил на третьем гудке.

– Я думал, вы уже выкинули меня из следствия, – заявил Тресс. По голосу было слышно, что он улыбается.

– У тебя есть кто-нибудь, кто сможет восстановить события двухлетней и семилетней давности?

– Найду.