|
Потому что на это нельзя смотреть. Поэтому к статье я прикладываю фото фабрики и полицейских машин. Дуб стал таким высоким, что на него больно смотреть, но нижние его ветви раскинулись на уровне моей головы. Я стояла в десятке шагов и смотрела на тело ребенка, повешенного на гибкой и плотной веревке. Стены фабрики защищали двор от лишнего ветра, и тело висело неподвижно, несмотря на волнение природы. Здесь было очень тихо. Только что выпал снег, и его не успели затоптать. Красный кирпич фабрики горел в угасающих сумерках.
Жертва, мальчик Мюррей Артель, в этом году пошел в первый класс. Ему всего шесть лет, он из семьи производственников Артель, которые испокон веков занимаются текстилем и поставляют лучшие ткани половине кутюрье Европы. Вы все знаете этого улыбающегося мальчугана. Посмотрите на его лицо. Светлое, прекрасное лицо маленького ангела. Я узнала его, потому что лично знакома с его семьей. И полиция к моменту выхода тиража подтвердила мою догадку. В остальном они отказались от комментариев. Кто-то предположил, что мальчик повесился сам. Но они не нашли ни стула, ни коробки, хотя он вполне мог залезть на дерево и оттуда спрыгнуть. Но слишком аккуратной осталась его одежда. Слишком внимательно и бережно на шее повязан шарф. Мы ждем результатов экспертизы криминалистов и надеемся, что уже завтра нам точно скажут, решил Мюррей уйти из жизни сам или мы столкнулись с беспрецедентной жестокостью. Я часто пишу об убийствах. Мы часто теряем сограждан. Но дети – это другое. К смерти детей привыкнуть нельзя. Будьте бдительны, друзья. Потому что только от вас зависит, проснется ли ваш ребенок завтра или окажется повешенным на старом дубе во дворе часовой фабрики сегодня. С любовью и надеждой на то, что все это просто дурной сон. Ангела Сарс, ваш специальный корреспондент Часть вторая. Лето ангела
1. Говард Логан
15 июня 2001 года, 06:45 Треверберг
Будильник орал так, будто его завел сам сатана. Противная мелодия вытащила Логана из сна, заставив вернуться в неприятную реальность. Говард взмахнул рукой в бессмысленной попытке избавиться от звука и благодарно улыбнулся, когда тот исчез. Вздрогнул от неожиданности, когда с него стянули одеяло, но тут же расслабился, вспомнив, что это всего лишь Мира. Девушка поцеловала спину молодого мужчины, протиснув ладони между ним и матрасом. Говард блаженно зажмурился, позволив ей творить все что захочет, а потом, окончательно стряхнув сон, скинул ее с себя и навис сверху. Их связь с Мирой была странной и стремительной. Последний месяц он не вылезал из архива, проверяя свою догадку относительно связи убийств с галереями или районом, где располагались главные выставочные залы города. Мира как-то сама собой начала задерживаться на работе. Она делала ему кофе, начала угощать бутербродами, в первый раз принесла судок с едой. Говард в тот момент будто впервые заметил, что она красива. Секретарь босса была старше Говарда лет на пять, если не больше, но, кажется, ее это нисколько не смущало. Их роман нельзя было назвать серьезным, но впервые с момента переезда в Треверберг стажер почувствовал, что он спокоен и собран. Секс давал то, чего так не хватало: повод отключиться от расследования, что позволяло посмотреть на все с новой стороны. Мира пару дней назад напросилась к нему домой. И не ушла. Вчера вечером он обнаружил в ванной ее зубную щетку, но не обратил внимания, увлеченный мыслями о Рафаэле. Месяц удушающей тишины убивал всех. Команда занималась обработкой найденных и ненайденных улик. Говард взял на себя архив, а Тресс мигрировал между архивом и отделом криминалистической экспертизы. У них утвердились два подозреваемых, которых они не могли взять в плотную обработку из-за нехватки улик, пришлось ограничиться наблюдением. Мерт и Мун вели себя смирно. Мун готовил выставку, следуя поручению детектива Грина. |
